из государств, офи-
циально остающихся коммунистическими. Проведенные Дэном
Сяопином в конце 70-х рыночные реформы, в результате которых
сельское хозяйство было фактически приватизировано,существен-
но повысили производительность и привели к введению дополни-
тельных рыночных элементов в коммунистическую командную си-
стему. Даже ограниченный рост экономической свободы изменил
лицо Китая,дав убедительное подтверждение вере в силу свободно-
го рынка.Китаю еще далеко до того,чтобы стать свободным обще-
ством, но нет никаких сомнений, что сегодня жители этой страны
живут свободнее и благополучнее, чем они жили при Мао, — сво-
боднее во всех отношениях,кроме политического.Появились даже
первые слабые признаки роста политических свобод,выразившие-
ся в выборности чиновников во всё большем числе китайских дере-
вень.Китаю еще предстоит долгий путь,но он движется в правиль-
ном направлении.
Сразу после Второй мировой войны утвердилась доктрина,
что развитие стран третьего мира требует централизованного пла
нирования плюс масштабной иностранной помощи. Отсутствие
успешных результатов везде, где только применялась эта формула
(как было ясно показано Питером Бауэром и другими исследовате-
лями),и невероятный успех рыночно-ориентированной политики
восточноазиатских тигров — Гонконга, Сингапура, Тайваня, Юж-
ной Кореи — вызвал к жизни совсем иные доктрины развития. На
сегодняшний день многие страны в Латинской Америке и в Азии
и даже несколько стран в Африке приняли рыночный подход и уста-
новку на снижение роли государства. То же самое сделали многие
бывшие советские сателлиты. Во всех этих случаях в соответствии
с темой книги рост экономической свободы шел рука об руку с ро-
стом политической и гражданской свободы,в результате чего повы-
силось благосостояние. Оказалось, что конкурентный капитализм
и свобода неотделимы друг от друга.
В конце — личная нота. Автору нечасто дается привилегия
оценить свою работу спустя 40 лет после ее выхода в свет. Я очень
рад,что мне выдался такой шанс.Я очень доволен тем,что книга вы-
держала проверку временем и что она не теряет актуальности с точ-
ки зрения сегодняшних проблем.Если бы я хотел что-то поправить,
так это следующее:я хотел бы заменить дихотомию экономической
и политической свободы трихотомией экономической, граждан-
ской и политической свободы.После того как я закончил книгу,при-
мер Гонконга (до передачи его Китаю) убедил меня, что если эко-
номическая свобода — это необходимое условие гражданской
и политической свободы, то политическая свобода, сколь ни была
бы она желательна сама по себе,не является необходимым условием
экономической и гражданской свободы. С этой точки зрения
серьезный недостаток этой книги видится мне в неадекватной трак-
товке политической свободы, которая при одних условиях благо-
приятствует экономической и гражданской свободе, а при других
им препятствует.
Предисловие к изданию 1982 года.
Лекции, которые моя жена помогла мне переработать для издания
в виде этой книги,были прочитаны четверть века назад.Воссоздать
интеллектуальную атмосферу того времени нелегко даже людям,ак-
тивно участвовавшим в тогдашней жизни,не говоря уже о большей
половине ныне живущих,которые в ту пору либо не достигли деся-
тилетнего возраста, либо вообще еще не родились. Те из нас, кто
испытывал глубокую тревогу за свободу и экономическое процве-
тание,угрозу которым представляет рост государственных полно-
мочий, идеи государства всеобщего благосостояния и кейнсиан-
ские воззрения являли собой ничтожное загнанное меньшинство
и воспринимались большинством собратьев-интеллектуалов как
эксцентрики.
Даже спустя семь лет, когда эта книга впервые увидела свет,
высказанные в ней взгляды настолько расходились с основным те-
чением тогдашней мысли,что рецензий на нее не появилось ни в од-
ном из главных периодических изданий — ни в New York Times, ни
в Herald Tribune (тогда еще выходившей в Нью-Йорке),ни в Chicago
Tribune,ни в Times или Newsweek,ни даже в Saturday Review,хотя
ее рецензировал лондонский Economist и крупнейшие профессио-
нальные журналы. А ведь это была книга, рассчитанная на массо-
вую аудиторию, написанная профессором одного из крупнейших
американских университетов и разошедшаяся в последующие 18 лет
тиражом свыше 400 тысяч экземпляров.Невозможно себе предста-
вить,чтобы так же была обойдена молчанием подобная публикация
экономиста,который имел бы сходную профессиональную репута-
цию,но высказывался положительно о государстве всеобщего бла-
госостояния,социализме или коммунизме.
О том, насколько изменился за последние двадцать пять лет
интеллектуальный климат,свидетельствует совсем иной прием,ока-
занный книге «Свобода выбирать», которую я написал вместе
с женой;эта книга,опубликованная в 1980 году,была прямой наслед-
ницей «Капитализма и свободы» и защищала то же самое мировоз-
зрение. Об этой книге отозвались все крупнейшие периодические
ПРЕДИСЛОВИЕ К ИЗДАНИЮ 1982 ГОДА
| 16 |
издания, причем многие поместили весьма пространные рецензии
и рецензионные статьи.Книга была не только частично перепечата-
на в Book Digest, но и попала на его обложку. За первый год в США
разошлись 400 тысяч экземпляров «Свободы выбирать», она была
переведена на двадцать языков, а в начале 1981 года вышла карман-
ным изданием,рассчитанным на массовую аудиторию.
Нам думается, что столь разный прием, оказанный этим
двум книгам, нельзя объяснить различием в их качестве. Первая
книга имеет более философский,более абстрактный и поэтому бо-
лее фундаментальный характер.«Свобода выбирать»,как мы выра-
зились в предисловии, написана в более «конкретном, менее теоре-
тическом ключе».Она скорее дополняет, а не отменяет «Капитализм
и свободу». На уровне поверхностном разный прием можно отне-
сти на счет телевидения.«Свобода выбирать» была основана на од-
ноименной серии телевизионных передач (компании PBS) и заду-
мана как приложение к ней; не приходится сомневаться, что успех
этих телепередач привлек к книге большое внимание.
Это объяснение поверхностно, потому что появление
и успех телевизионной программы само по себе является знаком пе-
ремен в интеллектуальном климате. В 1960-е годы к нам ни разу не
обращались с просьбой сделать телепередачу типа «Свободы выби-
рать». Вряд ли нашлись бы желающие ее финансировать. А если бы
случайно такую программу сделали,не нашлось бы сколько-нибудь
значительной аудитории, восприимчивой к изложенным в ней
взглядам.Нет,иной прием,оказанный второй книге,и успех телепе-
редачи — это общие следствия перемен в общественном настро-
ении.Мысли,высказанные в наших двух книгах,еще не стали частью
господствующего мировоззрения, но теперь они, по крайней мере,
сделались респектабельными в интеллектуальном сообществе и,су-
дя по всему,почти привычными для широкой аудитории.
Эти перемены в общественном настроении не были произ-
ведены ни данной книгой,ни многими другими,принадлежащими
к той же философской традиции,— такими,как книги Хайека «До-
рога к рабству» и «Основной закон свободы» (Constitution of Liberty).
В доказательство этого достаточно указать на предложение
написать статью для дискуссии «Капитализм,социализм и демокра-
тия», разосланное редакцией журнала Commentary в 1978 году.
В нем есть в числе прочего и такие строки:«Мысль о том,что между
капитализмом и демократией,видимо,существует неразрывная вза-
имосвязь, в последнее время стала казаться правдоподобной мно-
ПРЕДИСЛОВИЕ К ИЗДАНИЮ 1982 ГОДА
| 17 |
гим интеллектуалам, некогда считавшим такой взгляд на вещи не
только ошибочным, но даже и политически опасным». Я послал
в ответ пространную цитату из «Капитализма и свободы» и более
короткую выдержку из Адама Смита,а завершил письмо приглаше-
нием: «Добро пожаловать в наши ряды»1. Даже в 1978 году из
25 участников дискуссии лишь 9, не считая меня, высказали взгля-
ды, которые можно полагать созвучными основному пафосу «Ка-
питализма и свободы».
Общественное мнение изменилось вследствие опыта, а не
теории или философии. Россия и Китай, внушавшие некогда боль-
шие надежды интеллектуальным классам, больше не годились на
роль идеала.Англия,чей фабианский социализм оказал господству-
ющее влияние на американских интеллектуалов, переживала
серьезные неприятности. В наших краях интеллектуалы, всегда
бывшие поклонниками расширения государственных полномочий
и в подавляющем большинстве своем поддерживавшие на выборах
демократическую партию, утратили иллюзии из-за Вьетнамской
войны и в особенности той роли, какую сыграли в ней президенты
Кеннеди и Джонсон.В прах обращались многие программы рефор-
мы — такие великие начинания прошлых лет, как пособия для не-
имущих, государственное и муниципальное жилищное строитель-
ство, поддержка профсоюзов, школьная интеграция, федеральная
помощь образованию и компенсационная дискриминация.Вместе
с остальным населением интеллектуалы почувствовали, как бьют
им по карману инфляция и высокие налоги. Именно эти явления,
а не убедительность идей, выраженных в книгах, где обсуждались
принципы, объясняют переход от сокрушительного поражения
Барри Голдуотера в 1964 году к сокрушительной победе Рональда
Рейгана в 1980-м (ведь программа и основной пафос были у них,по
сути дела,одни и те же).
В чем же тогда роль таких книг, как эта? Она, на мой взгляд,
двояка. Во-первых, доставить материал, чтобы было над чем пора-
скинуть мозгами. Как мы писали в предисловии к «Свободе выби-
рать», «единственный человек, по-настоящему способный вас убе-
дить,— это вы сами.Вам надо на досуге не спеша поразмыслить над
обсуждаемыми вопросами,взвесить разные аргументы,дать им от-
лежаться и лишь потом, по прошествии многих лет, обратить свои
предпочтения в убеждения».
Вторая — и более основательная — роль таких книг заклю-
чается в том,чтобы оставить вопрос открытым до тех пор,пока об-
стоятельства не вызовут необходимости перемен. В частных и осо-
бенно в государственных делах господствует колоссальная инерция,
своего рода тирания статус-кво. Только кризис (реальный или во-
ображаемый) вызывает настоящие перемены. Когда происходит
кризис, действия, которые будут предприняты, зависят от имею-
щихся в наличии идей.В этом,как мне кажется,и состоит наша глав-
ная роль: разрабатывать альтернативы существующей политике,
поддерживать в них жизнь и держать их наготове, пока политиче-
ски невозможное не сделается политически неизбежным.
Пожалуй, будет понятнее, если я расскажу случай из лично-
го опыта.В конце 1960-х годов я дискутировал с неисправимым кол-
лективистом Леоном Кейсерлингом в Висконсинском университете.
Решающий, как ему казалось, удар заключался в том, чтобы вы-
смеять мои взгляды как крайне реакционные, и он предпочел на-
нести его, зачитав из конца главы II настоящей книги список мер,
которые, как я писал, «нельзя, на мой взгляд, оправдать в свете вы-
шеозначенных принципов».Покуда он перебирал мои филиппики
в адрес поддержания цен, тарифов и т.д., студенческая аудитория
была на его стороне,и так продолжалось,пока он не дошел до пунк-
та 11: «Воинская повинность в мирное время». Мое выступление
против воинской повинности вызвало бурные аплодисменты; это
стоило ему и аудитории и дискуссии.
Кстати говоря, в моем списке 14 необоснованных прави-
тельственных мероприятий воинская повинность была единствен-
ным,которое на сегодняшний день элиминировано;да и эту победу
нельзя считать окончательной. Что касается остальных пунктов из
этого списка, то мы еще больше отдалились от принципов, выдви-
нутых в нашей книге,и в этом заключается,с одной стороны,причи-
на перемен в общественном мнении, а с другой — доказательство
того, что эти перемены пока не возымели серьезных практических
последствий. Этот же факт свидетельствует о том, что основные
положения нашей книги так же актуальны в 1981 году, как в 1962-м,
хотя некоторые примеры и детали,наверное,уже устарели.
Эта книга — давно задуманный результат серии лекций,прочитан-
ных в июне 1956 года на конференции в Уобашском университете.
Конференцией руководили Джон Ван Сикль и Бенджамин Рогги,
а финансировал ее Фонд Волкера. В последующие годы я прочитал
аналогичные лекции на Волкеровских конференциях в Клермонт-
ском колледже (организатор Артур Кемп),в Университете Северной
Каролины (организатор Кларенс Филбрук) и в Университете штата
Оклахома (организатор Ричард Лефтвич). В каждом случае я изла-
гал содержание первых двух глав этой книги, посвященных прин-
ципиальным вопросам,а затем применял эти принципы к широко-
му кругу конкретных проблем.
Я признателен организаторам этих конференций не только
за то, что они пригласили меня выступить с лекциями, но — в еще
большей степени — за высказанную ими критику и замечания,
а также за дружеские понукания записать эти лекции хотя бы начер-
но; кроме того, я благодарен сотрудникам Фонда Волкера Ричарду
Корнуэлу, Кеннету Темплтону и Ивану Бирли, чьими стараниями
были устроены конференции. Я также в долгу перед их участника-
ми,чьи проницательные замечания,глубокий интерес к рассматри-
ваемым проблемам и неослабный интеллектуальный энтузиазм за-
ставили меня пересмотреть многие положения и исправить немало
ошибок.Эта серия конференций относится к числу наиболее ярких
и плодотворных моментов моей интеллектуальной жизни. Нет
нужды говорить, что, наверное, ни один из руководителей или
участников этих конференций не согласится полностью со всем,что
написано в моей книге. Но хочется надеяться,
