Три династии. Все выражения его были очень сдержанны, но глубоки по смыслу. Так, государи У и Чу себя звали царями, а в «Весне и осени» из осуждения о них просто сказано: «мужи». На съезд в Цзяньу Сын Неба Чжоуской династии на самом деле был приглашен, а в «Весне и осени» об этом не упоминается, но говорится:
– Небесный царь совершал объезд земель в Хэяне.
Наталкивал на эти сравнения, чтобы исправить современников. Впоследствии отдельными царями смысл принижения был извлечен, раскрыт; когда же этот смысл «Весны и осени» стал широко известен, то все сановники-бунтовщики и сыновья-отцеубийцы устрашились.
По долгу службы разбирая тяжбу, Конфуций никогда один не принимал решений, если можно было это сделать вместе с кем-либо другим. Но при создании «Весны и осени» он коль писал, так уж писал, коли вычеркивал, то уж вычеркивал; ученики ему помочь были не в силах ни в единой строчке. Когда ученики уже прочли «Весну и осень», Конфуций им сказал:
– Последующие поколения будут знать меня благодаря «Весне и осени», но станут осуждать меня тоже за «Весну и осень».
На пятнадцатом году правления князя Скорбной Памяти в Вэй умер Цзылу. Конфуций расхворался, а Цзыгун попросил его принять. Конфуций стоял непринужденно у ворот, опершись на палку, и сказал:
– Цы, почему пришел так поздно?
Вслед за тем Конфуций вздохнул и пропел:
– Гора Великая обрушилась!
Столбы и устои рухнули!
Затем заплакал и сказал Цзыгуну:
– Под Небесами нет пути уже давно, никто не в силах следовать за мной. При Ся гроб со своим умершим оставляли на восточной лестнице, при Чжоу же – на западной, а иньцы – меж двух столбов. А я происхожу от иньцев.
И через семь дней он скончался.
Конфуцию было семьдесят три года, он умер на шестнадцатом году правления князя Скорбной Памяти в Лу, в шестой луне, в день Цзичоу.
Князь Скорбной Памяти сказал о нем в надгробном слове:
– Безжалостные Небеса не пожелали старика оставить, чтобы изгнать меня, единственного, с трона и ввергнуть, сирого, в страдания. Увы! О, горе! О, несчастье! Конфуций, отче, не казни собой!
Цзыгун сказал:
– Разве он не сгинул в Лу? Учитель говорил: «Ошибиться в ритуале – значит помрачиться умом; ошибиться в имени – значит совершить проступок. Утрата воли означает помрачнение, ее утрата и ведет к проступку».
При жизни не суметь использовать, а после смерти оплакивать – это прегрешение против ритуала; назвать себя «единственным» – это прегрешение против имени.
Конфуция похоронили над рекою Сы, к северу от городских стен Лу. Все его ученики три года соблюдали траур. Когда трехлетний траур по Учителю закончился и они, прощаясь, стали расходиться, то расплакались, вновь повергнутые в безутешное горе, а некоторые опять остались. Но лишь Цзыгун жил на могиле в хижине шесть лет. А вдоль могильного холма расположилось больше сотни домов учеников Конфуция и уроженцев Лу, которые здесь поселились с семьями и были названы «Деревнею Конфуция». В Лу по преемству поколений в соответствии со сменой сезонов совершались жертвоприношения на могиле Конфуция, а ученые вблизи нее обучались ритуалам, устраивали волостные пиршества и большие состязания в стрельбе из лука. Могильный холм Конфуция занимает один цин. Благодаря тому, что ученики толпились у покоев, где он жил, а потомки сохраняли в храме Конфуция его одежду, шапку, лютню, книги и повозку, все эти вещи не пропали вплоть до Ханей, в течение уже более двухсот лет. Когда же августейший повелитель Возвышенный проезжал по Лу, то принес на могиле Конфуция в жертву быка. Князья, вельможи и сановники бывают там, сперва обычно посетят, а уж потом приступают к правлению.
От Конфуция родился Ли, по второму имени Воюй; Воюй дожил до пятидесяти лет и умер раньше, чем Конфуций. От Воюя же родился Цзи, по второму имени Цзысы, дожил до шестидесяти двух лет. Он притеснялся в Сун; Цзысы создал «Незыблемую середину». А от Цзысы родился Бай, по второму имени Цзышан, и дожил до сорока семи лет. У Цзышана же родился Цю, по второму имени Цзьцзя, дожил до сорока пяти лет. А от Цзыцзя родился Цзи, по второму имени Цзыцзин, дожил до сорока шести лет. А от Цзыцзина был рожден Чуань, по второму имени Цзыгао, дожил до пятидесяти одного года. От Цзыгао был рожден Цзышэнь, дожил до пятидесяти семи, был в Вэй министром. От Цзышэня же родился Фу, дожил до пятидесяти семи лет, был советником князя Шэ из Чэнь. У Фу был младший брат Цзысян, дожил до пятидесяти семи лет, был советником августейшего владыки Милосердного и стал правителем Чанша; был ростом девять чи, шесть цуней. От Цзысяна же родился У, от У – Яньнянь с Аньго. Аньго был советником при ныне царствующем августейшем повелителе, достиг поста правителя Линьхуая, скончался рано. От Аньго родился Ан, от Ана же – Хуань.
Я, придворный летописец, так скажу: есть в Песнях строки:
К горам высоким рвемся мы,
Стремимся к светлому пути.
Хоть и не можем добрести,
Но увлекает нас порыв души.
Я читал книги Конфуция, и захотелось мне узнать, каким он был человеком. Поехав в Лу, увидел храм Конфуция, его жилье, повозку, платье и предметы ритуала; ученые в положенное время обучались ритуалу в его доме. Я задержался там в раздумье, не в силах уйти. Царей, как и людей достойных, в Поднебесной было много, они при жизни процветали, а умерли – и канули. Имя же Конфуция, простолюдина, уж более чем десять поколений на устах. Ученые его считают своим родоначальником. Все, кто в Срединном государстве, начиная с Сына Неба и князей, толкуют о шести искусствах, обращаются за истиной к Учителю. Могу назвать его самым великим из людей, достигших высшей мудрости.
Вольтер о Конфуции
Китайцы не могли упрекнуть себя ни в каком суеверии и шарлатанстве, обычных у других народов. Китайское правительство показывало в течение более четырех тысяч лет и продолжает показывать людям сейчас, что можно управлять ими без того, чтобы их обманывать; что не ложью надо служить богу истины; что суеверие не только бесполезно, но и вредно для религии. Никогда почитание бога не было столь чистым и святым, как в Китае (вплоть до богооткровенности). Я не говорю о народных сектах, я говорю о религии государя, всех судей и всех тех, кто не принадлежит к черни. В чем заключается религия всех благородных людей в Китае в течение стольких веков? А вот: Чтите Небо и будьте справедливыми.
Часто великого Кун-фу цзы, которого мы именуем Конфуцием, помещают в число древних законодателей, основоположников религии, – это большая оплошность. Кун-фу цзы принадлежит сравнительно позднему времени: он жил всего за 550 лет до нашей эры. Никогда он не учреждал никакого культа и никаких обрядов; никогда не объявлял себя ни боговдохновенным, ни пророком; он всего только собрал воедино все древние нравственные установления.
Он призывает людей прощать оскорбления и помнить об одних лишь благодеяниях;
непрестанно следить за самими собой и исправлять сегодня ошибки, допущенные вчера;
подавлять свои страсти и поддерживать дружбу;
давать без излишеств и принимать лишь крайне необходимое, не унижаясь.
Он не говорит, будто не надо чинить другому то, что мы не хотим, чтобы причиняли нам: ведь это означает лишь запрет зла; он стремится к большему, он советует делать добро: «Поступай с другим так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой».
Он учит не просто скромности, но смирению: он поощряет все добродетели.
Л. Н. Толстой
Изложение китайского учения
ВЕЛИКАЯ НАУКА
Сущность китайского учения такая:
Истинное (великое) учение научает людей высшему добру – обновлению людей и пребыванию в этом состоянии. Чтобы обладать высшим благом, нужно 1) чтобы было благоустройство во всем народе. Для того, чтобы было благоустройство во всем народе, нужно 2) чтобы было благоустройство в семье. Для того, чтобы было благоустройство в семье, нужно 3) чтобы было благоустройство в самом себе. Для того, чтобы было благоустройство в самом себе, нужно 4) чтобы сердце было чисто, исправлено. (Ибо где будет сокровище ваше, там будет и сердце ваше.) Для того, чтобы сердце было чисто, исправлено, нужна 5) правдивость, сознательность мысли. Для того, чтобы была сознательность мысли, нужна 6) высшая степень знания. Для того, чтобы была высшая степень знания, нужно 7) изучение самого себя (как объясняет один комментатор).
Все вещи имеют корень и его последствия; все дела имеют конец и начало. Знать, что самое важное, что должно быть первым и что последним, есть то, чему учит истинное учение. Усовершенствование человека есть начало всего. Если корень в пренебрежении, то не может быть хорошо то, что должно вырасти из него.
Когда ясно определена цель, к которой должно стремиться, можно, откинув другие ничтожные цели, достигнуть спокойствия и постоянства. Достигнув спокойствия и постоянства, можно ясно обдумать предмет. Ясно обдумав предмет, можно достигнуть цели.
УЧЕНИЕ СЕРЕДИНЫ
Небо дало человеку свойственную ему природу. Следовать своей природе есть истинный путь человека. (Я есмь жизнь, путь и истина.) Указание этого пути и дает учение.
Путь следования своей природе таков, что всякое отступление лишает жизни, и потому мудрый человек старается узнать путь прежде, чем он видит вещи, и боится сбиться с пути прежде, чем слышит о них, потому что нет ничего важнее того, как то, что невидимо, и то, что незаметно. В то время, как человек находится вне влияний удовольствия, досады, горя, радости, он находится в состоянии равновесия и в этом состоянии может познать самого себя (свою природу и свой путь). Когда же чувства эти возбуждены в нем после того, как он познал самого себя, то чувства эти проявляются в должных пределах и наступает состояние согласия. Внутреннее равновесие есть тот корень, из которого вытекают все добрые человеческие деяния; согласие же есть всемирный закон всех человеческих деяний. Только бы состояния равновесия и согласия существовали в людях, и счастливый порядок тогда царствовал бы в мире и все существа процветали бы. И потому мудрый человек внимателен к себе тогда, когда он один, и всегда держится равновесия и согласия. И хотя его не знает мир и не уважает, он не жалеет о том. То, что он делает, совершается тайно, но достигает самых далеких пределов.
Поступки его просты в отношениях с людьми, но в последствиях своих они неизмеримы. Знать же, как достигнуть этого совершенства, человек всегда может. Вытесывающий топорище имеет всегда образец перед собою. То же и с совершенствованием: образец совершенства человек находит всегда в себе и себя же творит по этому образцу. Если человек на основании своей природы понимает, что не должно делать другому того, чего не хочешь, чтобы тебе делали, то он близок к истине. Добродетельный человек исправляет себя и ничего не требует от других, так что
