Чжи, говорят. Его средняя дочь,
Жэнь по прозванью, в Инь-Шэн появилась она.
К нам она в Чжоу пришла, чтоб супругою стать,
Жить она стала в столице как Ван-цзи[237 — Голова овцы выглядит непомерно большой, так как тело ее истощено голодом.] жена.
Ван-цзи, наш предок, совместно с супругой своей
Жили, и долг свой они соблюдали сполна.
Там величавая Жэнь от него понесла,
Там Просвещенного в мир породила она.
III
Этот Вэнь-ван был наш царь Просвещенный, и он
Сердцем внимателен был и исполнен забот.
Вышнему неба владыке со славой служил,
Много от неба он принял и благ, и щедрот.
Доблесть души и достоинство в нем без пятна!
Царство над миром он принял и с ним его род.
IV
Вышнее небо взирает на землю внизу,
Воля небес поручить ему царство – тверда.
Годы правленья Вэнь-вана едва начались –
Небо готовит подругу ему навсегда.
Там, где находится северный берег у Ся,
В этой стране, что у самого берега Вэй[238 — Рыбы в реке нет, и мереже нечего ловить, кроме отразившихся в воде звезд.]…
Брачного возраста царь Просвещенный достиг.
Царства великого князь был там с дочкой своей.
V
С князем великого царства и дочка его,
Чистой красою – как младшая неба сестра!
Сделав подарки, о счастье гадает Вэнь-ван –
К Вэй отправляться для встречи невесты пора!
Мост через реку из стругов готовит Вэнь-ван.
Разве не блеском сверкающим брак осиян?
VI
Воля от неба на землю тогда снизошла –
Волею неба и стал на престоле Вэнь-ван:
Стал он в столице, был в Чжоу удел ему дан.
Дева из Шэнь, – государыню-мать заменив, –
Старшая дочь из далеких явилася стран[239 — Старшая дочь шэньского князя вошла в дом Вэнь-вана его супругой, заменив в хозяйстве его покойную мать.].
Милостью неба от ней и родился У-ван.
Небо тебя сохранит и поможет тебе –
Небу покорный, пойдешь на великое Шан!
VII
Иньские, шанские – всюду отряды видны,
Лесу подобные, строятся рати солдат.
В полном порядке, как стрелы в пустыне Муе[240 — Пустыня Муе – территория в пределах нынешней провинции Хэнань (см. Гимны, гл. IV, примеч. 8).].
Только и наши с достоинством рати стоят.
Неба верховный владыка с тобою, У-ван,
В сердце своем да не будешь сомненьем объят!
VIII
Эта пустыня Муе широка, широка!
Блещет сандалом своим колесница, ярка;
Каждая лошадь в четверке гнедая – крепка.
Шан-фу, великий наставник, искусен в боях –
Будто орел, воспаряющий ввысь в облака!
Помощь У-вану несет эта Шан-фу рука.
Шанскую мощную рать разбивает У-ван,
В это же утро страну очищают войска.
Ода о переселении племени Чжоу
(III, I, 3)
I
Тыквы взрастают одна за другой на стебле…
Древле народ обитал наш на биньской земле,
Реки и Цюй там и Ци протекают, струясь.
В древности Дань-фу[241 — Дань-фу – один из предков дома Чжоу.] там правил – наш предок
и князь.
Людям укрытья и норы он сделал в те дни –
И ни домов, ни строений не знали они.
II
Древний правитель однажды сбирает людей,
Утром велит он готовить в поход лошадей.
Кони вдоль западных рек устремились, бодры, –
Вот и достигли подножия Циской горы.
Он и супруга – из Цзянского рода сама –
Место искали, где следует строить дома.
III
Чжоу равнины – прекрасны и жирны они,
Горькие травы тут сладкими были в те дни…
Мы совещались сначала – потом черепах
Мы вопрошали: остаться ли в этих местах?
Здесь оставаться! Судьба указала сама –
Здесь и постройки свои возводить, и дома.
IV
Жителей князь расселил изволеньем своим:
Тех ободрит он, участки укажет другим,
Метит границы, назначит наделы земли.
Между участками – пашен межи провели.
С запада Дань-фу проходит страну на восток…
Всюду он задал работу, все сделал, что мог!
V
Дань-фу зовет управителя главных работ,
Также зовет уставителя общих тягот:
Здания он повелел возводить и дома,
Мерить веревкой – так будет постройка пряма;
Доски связать и набить между ними земли…
В строгом порядке храм предков сперва возвели.
VI
Рыхлую землю ссыпает в корзины народ –
Плотно ее между связанных досок кладет.
Громко удары звучат – уплотнилась стена,
Мажут, скоблят ее – только была бы ровна…
Многие тысячи футов возвысились в срок;
Рвенье большой барабан соразмерить не мог![242 — Ударами в барабан, видимо, соразмерялся темп работ. В данном случае трудовой ритм был быстрее ударов.]
VII
Ставят большие ворота в ограде дворца.
Очень высокие эти ворота! С крыльца
Ставят у входа дворцовые двери теперь –
В строгом величии высится каждая дверь.
Духам земли величавый алтарь возведен –
Всем начинаниям – место священное он[243 — Все походы, общие работы и прочее начинались с жертвоприношения духам земли.].
VIII
Ярость властителя неукротима была –
Слава его преуменыииться тем не могла.
Выдернул он и дубы, и терновник с пути –
Ехать возможно теперь и свободно идти.
Варваров этих – гунь-и – разбежалася рать,
Быстро бежала, пыхтя и не смея дышать!
IX
Юйский и жуйский князья разрешили свой спор,
Быстро Вэнь-ван возрастил свою силу с тех пор[244 — Юйский и жуйский князь… Князья царств Юй и Жуй спорили друг с другом в течение долгого времени из-за пахотного поля и наконец пошли разрешить свой спор в Чжоу к царю Вэнь-вану. Там они увидели, что везде, куда бы они ни пошли, жители Чжоу во всем уступали друг другу. Князья устыдились, повернули обратно и, уступая один другому спорное поле, оставили его свободным. Узнав об этом, сорок с лишним государств присоединились к Вэнь-вану.].
Я же скажу: те внушали покорность другим,
Те – были первыми, эти – последними с ним;
Те, я скажу, о царе разносили хвалу,
Эти – давали отпор и насилью и злу!
Славословие царю просвещенному
(III, I, 4)
I
Пышные, пышные – кущею терны стоят –
Дров нарублю я и сделаю добрый запас,
Вы величавы собою, наш царь-государь,
Всюду народ ваш так тесно сплочен вокруг вас!
II
Царь величавый – творит возлияние он[245 — Царь совершал возлияние при жертвоприношении предкам.] –
Чаши для жертвы подносятся с разных сторон.
Чаши подносят, достоинства сами полны,
Лучшие люди – служилые люди страны.
III
Вижу: ладья устремилась по Цзину-реке,
Много гребцов – опускаются весла их в ряд.
Чжоуский царь выступает, я вижу, в поход.
Вслед за царем устремились шесть ратей солдат.
IV
Как широка эта звездная в небе река,
В небе узором сияет светла и ярка.
Разве не царь вдохновляет примером людей?
Чжоуский царь – да живет он века и века!
V
Так вырезают, чеканят прекрасный убор:
Золотом с яшмой украсится тонкий узор.
Царь созидает основы, дал правила нам
В царстве обширном, что нет, не охватит твой взор!
Подножие Ханьской горы
(III, I, 5)
I
Взгляни на подножие Ханьской горы:
Орешник густой и терновник на нем.
Спокоен и радостен наш государь,
Стяжает он славу в веселье своем.
II
На яшмовом скипетре кубок тяжел[246 — Журавль кричит, скрывшись в глубине девяти болот, но крик его несется до диких полей и самого неба. Рыба живет, то скрываясь в глубочайшей бездне, то всплывая на отмели, являющейся противоположностью этой бездны. В прекрасном саду растет красавица катальпа, но под нею лежат мертвые листья и растет безобразный тутовник. Огромные камни горы могут быть превращены в мелкие осколки, годные для обточки нефрита. Все эти образы показывают противоречивость в развитии и смене явлений природы. Исходя из такого понимания текста, переводчик дал оде название «Противоречия».]:
Для жертвы в нем желтое блещет вино.
Спокоен и радостен наш государь –
Вот счастье – ниспослано небом оно.
III
То ястреба в небе высокий полет,
То рыба метнулась под толщею вод!
Спокоен и радостен наш государь,
Не он ли к добру подвигает народ?
IV
Пресветлое в чаше вино, и ярка
Шерсть рыжего жертвенного быка:
Ты в жертву дары принесешь, государь, –
V
Дубняк низкорослый – густой он, густой! –
Спокоен и радостен наш государь,
От духов он множество примет щедрот.
VI
Пышнеет, пышнеет вьюнок по ПОЛЯМ,
Ползет по ветвям и древесным стволам.
Спокоен и радостен наш государь,
Он счастье снискал, непорочен и прям.
Почтенья была преисполнена Таи-Жэнь
(III, I, 6)
I
Почтенья была преисполнена Тай-жэнь,
Царя Просвещенного матерь она;
Свекровь свою – Цзян[247 — Свекровь свою – Цзян – то есть супругу чжоуского князя Тай-вана, бабку Вэнь-вана.] – почитала с любовью,
Достойная царского рода жена,
И Тай-сы прекрасную славу блюла[248 — Тай-сы, супруга Вэнь-вана, унаследовала и продолжила прекрасную славу своей свекрови.];
И были потомки царя без числа.
II
Князьям, своим предкам, царь следовал строго,
И светлые духи не знали обид[249 — Духи предков Вэнь-вана не были недовольны его поступками и жертвами, которые он приносил.],
И светлые духи не знали печали,
Вэнь-ван для жены образцом предстает,
Он братьям высокий пример подает,
К добру направляет страну и народ.
III
Согласье и мир во дворце этом царском,
Царь входит с почтеньем сыновним во храм;
Один – а ведет себя будто при людях,
В труде неустанном блюдет себя сам.
IV
Не мог отвратить он великие беды[250 — Последний царь династии Шан заключил Вэнь-вана в темницу, а на княжество его совершали набеги варварские племена.],
Но блеск и величье его без пятна.
Деянья, которым он не был научен, –
И те совершенны, в них мудрость видна.
V
И доблестью духа мужи овладели,
Стремились к ней юноши с этой поры.
Был древний наш царь неустанно прилежен,
И славные царские слуги мудры!
Вышнего неба державен верховный владыка
(III, I, 7)
I
Вышнего неба державен верховный владыка,
В грозном величии вниз он глядит и четыре
Царства предела кругом озирает и ищет
Места народ успокоить в довольстве и мире.
Так увидал он, что оба великие царства[251 — Оба великие царства – династии Ся и Инь-Шан, правившие Китаем до династии Чжоу.]
Сбились с пути – потеряли давно управленье;
Так озирал он и стороны света, и царства:
Воли небесной достойных[252 — Воли небесной достойных – достойных царского престола.] – искал в размышленье.
Выбрав достойного, неба верховный владыка
Царства его захотел увеличить границы,
Взор обращает с любовью владыка на запад…
Земли дарует ему, чтобы в них расселиться.
II
Вот очищают там землю от мертвых деревьев –
И подгнивающих стоя, и павших на землю:
Всё подровняли, приводят в отменный порядок
В парках аллеи и буйно растущие чащи;
После всего прорядили как надо катальпы,
Лишние прочь удалили прибрежные ивы,
Лишние ветви у всех шелковиц отрубили,
Горные туты, почистив, подстригли красиво.
Светлого доблестью ставит Тай-вана владыка,
Варвары в страхе дороги заполнили… Милость
Небо явило, царю приготовив супругу:
Воля небес над Тай-ваном тогда укрепилась…
III
Вот озирает небесный владыка и гору:
Чащи колючие он разредил и дубравы,
Сосны и туи нечастыми стали. Владыка,
Царство воздвигнув, достойного ищет державы.
Жил-был Тай-бо, а при нем младший брат его
Ван-цзи[253 — Тай-бо, видя, что от Ван-цзи уже родился Вэнь-ван, и зная при этом, что небо остановило на Вэнь-ване свой выбор, удалился в страну У и не возвращался. После смерти предка царствовавшего дома царство Тай-вана было передано Ван-цзи.],
Следовал сердца влеченью – Тай-бо возлюбил он!
Нежно любил, почитая как старшего брата.
Ван-цзи свое торжество укрепил, возвеличил –
Был одарен он за это сверкающей славой,
Принял щедроты от неба… Приняв, не утратил –
Так завладел он и всею обширной державой.
IV
Этому Ван-цзи великий верховный владыка
Сердце измерил – и всюду разносит незримо
Славу о доблести духа и верности Ван-цзи.
С доблестью духа все стало тому постижимо!
Вещи он мог постигать и умел различать их,
Мог наставлять он и был государем народу,
Правя всей этой великой страною, снискал он
Всюду покорность и преданность царскому роду –
Время настало царю Просвещенному править!
Доблесть духовная в нем навсегда безупречна,
Много щедрот он от вышнего неба владыки
Принял и передал детям и внукам навечно.
V
Молвил царю Просвещенному неба владыка:
«Людям изменчивым не уподобишься ныне,
Не уподобишься алчным и сластолюбивым!
Шествуя прямо вперед, поднимайся к вершине!»
Люди из Ми[254 — Ми (Ми-сюй) – название древнего матриархального рода. Этим именем называлось царство на территории нынешней провинции Ганьсу, в пределах современной области Цзинчжоу. Там же находились княжество Юань и местность Гун.] непочтенье свое показали,
Дерзко осмелясь перечить великой державе,
Вторглись в пределы Юани и Гуна достигли!
