нет и не может быть явных политических пар-
тий, но есть политические направления, выражающие интересы других классов и ока-
зывающие влияние на общественное мнение и на правительство. Поэтому, чтобы выяс-
нить положение с.-д. партии, необходимо теперь указать отношение ее к остальным по-
литическим направлениям в русском обществе, чтобы рабочие определили то, кто мо-
жет быть их союзником, до каких пределов и кто их враг. Это и указывается в 2-х сле-
дующих пунктах программы.
Б. 3. Программа объявляет, что союзниками рабочих являются, во-1-х, все те слои
общества, которые выступают против неограниченной власти самодержавного прави-
тельства. Так как эта неограниченная власть есть главное препятствие в борьбе рабочих
за свое освобождение, то отсюда само собою следует, что прямой интерес рабочих тре-
бует поддержки всякого общественного движения против абсолютизма (абсолютный —
значит неограниченный; абсолютизм — неограниченная власть правительства). Чем
сильнее развивается капитализм, тем глубже становятся противоречия между этим чи-
новничьим управлением и интересами самих имущих классов, интересами буржуазии.
И с.-д. партия объявляет, что она будет поддерживать все слои и разряды буржуазии,
выступающие против неограниченного правительства.
ПРОЕКТ И ОБЪЯСНЕНИЕ ПРОГРАММЫ С.-Д. ПАРТИИ 109
Для рабочих бесконечно выгоднее прямое влияние буржуазии на государственные
дела, чем теперешнее ее влияние через посредство оравы продажных и бесчинствую-
щих чиновников. Для рабочих гораздо выгоднее открытое влияние буржуазии на по-
литику, чем теперешнее прикрытое, якобы всесильным «независимым» правительст-
вом, которое пишется «божьей милостью» и раздает «свои милости» страждущим и
трудолюбивым землевладельцам и бедствующим и угнетенным фабрикантам. Рабочим
нужна открытая борьба с классом капиталистов, чтобы весь русский пролетариат мог
видеть, за какие интересы ведут борьбу рабочие, мог учиться, как следует вести борьбу,
чтобы происки и стремления буржуазии не прятались в прихожих великих князей, в
гостиных сенаторов и министров, в закрытых от всех департаментских канцеляриях,
чтобы они выступили наружу и раскрыли глаза всем и каждому на то, кто на самом де-
ле внушает правительственную политику и к чему стремятся капиталисты и землевла-
дельцы. Поэтому долой все, что прикрывает теперешнее влияние класса капиталистов,
поэтому поддержка всех и всяких представителей буржуазии, выступающих против
чиновничества, чиновничьего управления, против неограниченного правительства! Но,
объявляя о своей поддержке всякого общественного движения против абсолютизма, с.-
д. партия признает, что она не отделяет себя от рабочего движения, потому что у рабо-
чего класса свои особые интересы, противоположные интересам всех других классов.
Оказывая поддержку всем представителям буржуазии в борьбе за политическую свобо-
ду, рабочие должны помнить, что имущие классы могут лишь временно быть их союз-
никами, что интересы рабочих и капиталистов не могут быть примирены, что устране-
ние неограниченной власти правительства нужно рабочим лишь для того, чтобы откры-
то и широко повести свою борьбу с классом капиталистов.
Далее с.-д. партия объявляет, что будет оказывать поддержку всем восстающим про-
тив класса привилегированных дворян-землевладельцев. Дворяне-помещики
110 В . И . ЛЕНИН
считаются в России первым сословием в государстве. Остатки их крепостной власти
над крестьянами до сих пор угнетают массу народа. Крестьяне продолжают платить
выкуп за освобождение из-под власти помещиков. Крестьяне остаются еще прикреп-
ленными к земле, чтобы господа помещики не могли испытывать недостаток в деше-
вых и покорных батраках. Крестьяне до сих пор как бесправные и несовершеннолетние
отданы на произвол чиновников, оберегающих чиновничий карман, вмешивающихся в
крестьянскую жизнь, чтобы крестьяне «исправно» платили выкупы или оброки крепо-
стникам-помещикам, чтобы они не смели «уклоняться» от работы на помещиков, не
смели, например, переселяться и этим заставить, пожалуй, помещиков нанимать рабо-
чих со стороны, не таких дешевых и не так задавленных нуждой. Закабаляя миллионы и
десятки миллионов крестьян в службу себе и поддерживая их бесправность, гг. поме-
щики пользуются за эту доблесть высшими государственными привилегиями. Дворя-
нами-землевладельцами замещаются главным образом высшие государственные долж-
ности (да и по закону дворянское сословие пользуется наибольшим правом на государ-
ственную службу); знатные помещики стоят ближе всего к двору и прямее и легче всех
склоняют на свою сторону политику правительства. Они пользуются своей близостью к
правительству, чтобы грабить государственную казну и получать из народных денег
подарки и подачки в миллионах рублей, то в виде крупных поместий, раздаваемых за
службу, то в виде «уступок»*
На этом обрывается имеющийся в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС гектографиро-
ванный текст. Ред.
111
ЦАРСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ
В настоящем 1896 году русское правительство вот уже два раза обращалось к публи-
ке с сообщением о борьбе рабочих против фабрикантов. В других государствах такие
сообщения не в редкость, — там не прячут того, что происходит в государстве, и газеты
свободно печатают известия о стачках. Но в России правительство пуще огня боится
огласки фабричных порядков и происшествий: оно запретило писать в газетах о стач-
ках, оно запретило фабричным инспекторам печатать свои отчеты, оно даже перестало
разбирать дела о стачках в обыкновенных судах, открытых для публики, — одним сло-
вом, оно приняло все меры, чтобы сохранить в строгой тайне все, что делается на фаб-
риках и среди рабочих. И вдруг все эти полицейские ухищрения разлетаются, как
мыльный пузырь, — и правительство само вынуждено открыто говорить о том, что ра-
бочие ведут борьбу с фабрикантами. Чем вызвана такая перемена? — В 1895 году было
особенно много рабочих стачек. Да, но стачки бывали и прежде, и, однако, правитель-
ство умело не нарушать тайны, и эти стачки проходили безгласно для всей массы рабо-
чих. Нынешние стачки были гораздо сильнее предыдущих и сосредоточены в одном
месте. Да, но и прежде бывали не менее сильные стачки, — напр. в 1885—1886 годах в
Московской и Владимирской губ. — Но правительство все-таки еще крепилось и не за-
говаривало о борьбе рабочих с, фабрикантами. Отчего же на этот раз оно заговорило?
39
112 В . И . ЛЕНИН
Оттого, что на этот раз на помощь рабочим пришли социалисты, которые помогли ра-
бочим разъяснить дело, огласить его повсюду, и среди рабочих и в обществе, изложить
точно требования рабочих, показать всем недобросовестность и дикие насилия прави-
тельства. Правительство увидело, что становится совсем глупо молчать, когда все зна-
ют о стачках, — и оно тоже потянулось за всеми. Листки социалистов потребовали
правительство к ответу, и правительство явилось и дало ответ.
Сначала правительство пыталось уклониться от гласного и публичного ответа. Один
из министров, министр финансов Витте, разослал циркуляр фабричным инспекторам, и
в этом циркуляре обзывал рабочих и социалистов «злейшими врагами общественного
порядка», советовал фабричным инспекторам запугивать рабочих, уверять их, что пра-
вительство запретит фабрикантам делать уступки, указывать им на хорошие побужде-
ния и благородный помысел фабрикантов, говорить о том, как фабриканты заботятся о
рабочих и их нуждах, как фабриканты полны «хороших чувствов». О самых стачках
правительство не говорило, оно не сказало ни слова о том, из-за чего были стачки, в
чем состояли безобразные притеснения фабрикантов и нарушения закона, чего добива-
лись рабочие; одним словом, оно прямо-таки изолгало все бывшие летом и осенью
1895-го года стачки, попыталось отделаться избитыми казенными фразами о насильст-
венных и «противозаконных» действиях рабочих, хотя рабочие не делали насилий: на-
сильничала одна только полиция. Министр хотел оставить этот циркуляр в тайне, но
сами чиновники, которым он вверил ее, не сдержали тайну, и циркуляр пошел гулять в
публике. Затем его напечатали социалисты. Тогда правительство, видя себя по обыкно-
вению одураченным со своими всем известными «тайнами», напечатало его в газетах.
Это было, как мы уже сказали, ответом на летние и осенние стачки 1895 года. Но вот
весной 1896 года стачки повторились еще гораздо сильнее40. К слухам о них присоеди-
нились
ЦАРСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ 113
листки социалистов. Правительство сначала трусливо молчало, выжидая, как кончится
дело, и затем, когда уже восстание рабочих улеглось, — оно выступило задним числом
со своей канцелярской мудростью, как с запоздалым полицейским протоколом. На этот
раз пришлось уже выступить открыто и притом всему правительству целиком. Его со-
общение было напечатано в номере 158 «Правительственного Вестника»
41. На этот раз
не удалось уже по-прежнему изолгать рабочие стачки. Пришлось рассказать, как было
дело, в чем состояли притеснения фабрикантов, чего требовали рабочие; пришлось
признать, что рабочие вели себя «чинно». Таким образом, рабочие отучили правитель-
ство от гнусной полицейской лжи: они заставили его признать правду, когда поднялись
массой, когда воспользовались листками для оглашения дела. Это большой успех. Ра-
бочие будут знать теперь, в чем состоит единственное средство добиться публичного
заявления своих нужд, оповещения о борьбе рабочих всей России. Рабочие будут знать
теперь, что ложь правительства опровергается только соединенной борьбой самих ра-
бочих и их сознательным отношением, — добиться своего права. — Рассказавши, в чем
было дело, министры стали придумывать отговорки, они стали уверять в своем сооб-
щении, что стачки вызваны были только «особенностями бумагопрядильного и ниточ-
ного производства». Вот как! А не особенностями всего российского производства, не
особенностями ли русских государственных порядков, позволяющих полиции травить
и хватать мирных рабочих, которые защищают себя от притеснений? Отчего же, доб-
рые гг. министры, рабочие читали нарасхват и требовали листков, в которых говори-
лось совсем не о бумаге и нитках, а о бесправии русских граждан и о диком произволе
правительства, прислуживающегося к капиталистам, нет, эта новая отговорка чуть ли
еще не хуже, гнуснее той, которой отделывался в своем циркуляре министр финансов
Витте, валивши все на «подстрекателей». Министр Витте рассуждает о стачке так же,
как рассуждает о ней любой полицейский чиновник, получающий подачки от фабри-
кантов:
114 В . И . ЛЕНИН
пришли подстрекатели — явилась стачка. Теперь, увидев стачку 30 тысяч рабочих, все
министры вместе принялись думать и додумались, наконец, что не оттого бывает стач-
ка, что являются подстрекатели-социалисты, а оттого являются социалисты, что начи-
наются стачки, начинается борьба рабочих против капиталистов. Министры уверяют
теперь, что социалисты потом «примкнули» к стачкам. Это хороший урок для министра
финансов Витте. Смотрите же, господин Витте, учитесь хорошенько! Учитесь разби-
рать вперед, из-за чего вышла стачка, учитесь смотреть на требования рабочих, а не на
донесения ваших полицейских крыс, которым вы сами ведь ни на грош не верите. Гг.
министры уверяют публику, что это только «злонамеренные личности» пытались при-
дать стачкам «преступный политический характер» или, как они говорят в одном месте,
«социальный характер» (гг. министры хотели сказать социалистический, но, по безгра-
мотности или по канцелярской трусости, сказали социальный, и вышла бессмыслица:
социалистический значит поддерживающий рабочих в борьбе с капиталом, а социаль-
ный значит просто общественный. Как же можно стачке придать общественный харак-
тер? Ведь это все равно, что придать министрам министерский чин!). Вот это забавно!
Социалисты придают стачкам политический характер! Да само правительство прежде
всяких социалистов приняло все меры, чтобы придать стачкам политический характер.
Не оно ли стало хватать мирных рабочих, точно преступников? Арестовывать и высы-
лать? Не оно ли разослало повсюду шпионов и провокаторов? Не оно ли забирало всех,
кто попадет под руку? Не оно ли обещало оказать помощь фабрикантам, чтобы они не
уступали? Не оно ли преследовало рабочих за простые сборы денег в пользу стачечни-
ков? Правительство само лучше всех разъяснило рабочим, что война их с фабриканта-
ми должна быть войною неизбежно с правительством. Социалистам осталось только
подтвердить это и опубликовать в листках. Вот и все. Но русское правительство про-
шло уже огонь и воду в искусстве лицемерить, и министры постарались промолчать о
том,
