Значит, они, будучи доходом для сво-

их производителей (именно в той своей части, которая возмещает прибыль и заработ-

ную плату), становятся капиталом для покупателей. Как же разобраться в этой путани-

це, мешающей установить понятие общественного дохода?

* Точнее: та часть прибыли, которая не идет на накопление.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 133

Сисмонди, как мы видели, только подошел к вопросу, и сейчас же уклоняется от не-

го, ограничившись указанием на «трудность». Он заявляет прямо, что «обыкновенно

признают три вида дохода: ренту, прибыль и заработную плату» (I, 85), и переходит к

пересказу учения А. Смита о каждом из них. Поставленный вопрос — о различии капи-

тала и дохода общества — остался без ответа. Изложение идет уже теперь без строгого

разделения общественного дохода от индивидуального. Но к покинутому им вопросу

Сисмонди подходит еще раз. Он говорит, что, подобно различным видам дохода, суще-

ствуют также «различные виды богатства» (I, 93), именно: основной капитал — маши-

ны, орудия и т. п., оборотный капитал — потребляемый в отличие от первого быстро и

меняющий свою форму (семена, сырые материалы, заработная плата) и, наконец, доход

с капитала, потребляемый без воспроизводства. Нам не важно здесь то обстоятельство,

что Сисмонди повторяет все ошибки Смита в учении об основном и оборотном капита-

ле, смешивая эти категории, принадлежащие к процессу обращения, с категориями, вы-

текающими из процесса производства (постоянный и переменный капитал). Нас инте-

ресует учение Сисмонди о доходе. И по этому вопросу он выводит из приведенного

сейчас разделения трех видов богатств следующее:

«Важно заметить, что эти три вида богатств одинаково идут на потребление; ибо все,

что было произведено, имеет стоимость для человека лишь постольку, поскольку слу-

жит его потребностям, а эти потребности удовлетворяются только потреблением. Но

основной капитал служит этому косвенным образом (d’une maniere indirecte); он по-

требляется медленно, помогая человеку в воспроизведении того, что служит его по-

треблению» (I, 94—95), между тем как оборотный капитал (Сисмонди отождествляет

его уже с переменным) обращается в «потребительный фонд рабочего» (I, 95). Выхо-

дит, след., что общественное потребление бывает, в противоположность индивидуаль-

ному, двух родов. Эти два рода отличаются друг от друга весьма

134 В . И . ЛЕНИН

существенно. Дело, конечно, не в том, что основной капитал потребляется медленно, а

в том, что он потребляется, не образуя ни для одного класса общества дохода (потреби-

тельного фонда), что он потребляется не лично, а производительно. Но Сисмонди не

видит этого, и, чувствуя, что опять-таки сбился с пути* в поисках за различием между

общественным капиталом и доходом, он беспомощно заявляет: «Это движение богатст-

ва так абстрактно, оно требует такой силы внимания, чтобы отчетливо схватить его

(pour le bien saisir), что мы считаем полезным взять самый простой пример» (I, 95).

Пример берется, действительно, «самый простой»: фермер, живущий одиноко (un

fermier solitaire), собрал 100 мешков пшеницы; часть он потребил сам, часть идет на по-

сев, часть на потребление нанятых рабочих. Следующий год получается уже 200 меш-

ков. Кто их потребит? Семья фермера не может возрасти так быстро. Показывая на

этом (до последней степени неудачном) примере различие между капиталом основным

(семена), оборотным (заработная плата) и потребительным фондом фермера, Сисмонди

говорит:

«Мы различили три вида богатств в отдельной семье; рассмотрим теперь каждый

вид по отношению к целой нации и разберем, как из этого распределения может про-

изойти национальный доход» (I, 97). Но дальше говорится только, что и в обществе не-

обходимо воспроизвести те же три вида богатств: основной капитал (причем Сисмонди

подчеркивает, что на него придется затратить известное количество труда, но не объяс-

няет, каким образом основной капитал обменится на предметы потребления, необходи-

мые для капиталистов и рабочих, занятых этим производством); затем сырой материал

(здесь Сисмонди выделяет его особо); потом содержание рабочих и прибыль капитали-

стов. Вот все, что дает нам IV глава. Очевидно, что вопрос о нацио-

* Именно: Сисмонди сейчас только выделил капитал от дохода. Первый идет на производство, второй

на потребление. Но ведь речь идет об обществе. А общество «потребляет» и основной капитал. Приве-

денное различие падает, и общественно-хозяйственный процесс, прекращающий «капитал для одного» в

«доход для другого», остается невыясненным.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 135

нальном доходе остался открытым, и Сисмонди не разобрал не только распределения,

но даже и понятия дохода. Крайне важное в теоретическом отношении указание на не-

обходимость воспроизвести и основной капитал общества он сейчас же забывает и в

следующей главе, говоря о «распределении национального дохода между различными

классами граждан» (ch. V), он прямо говорит о трех видах дохода и, объединяя ренту и

прибыль вместе, заявляет, что национальный доход состоит из двух частей: прибыль от

богатства (т. е. рента и прибыль в собственном смысле) и средства существования ра-

бочих (I, 104—105). Мало того, он заявляет:

«Точно так же годичное производство или результат всех работ, исполненных наци-

ей в течение года, слагается из двух частей: одна… это — прибыль, проистекающая из

богатства; другая — способность трудиться (la puissance de travailler), которая предпо-

лагается равной той части богатства, на которую она обменивается, или средствам су-

ществования трудящихся классов». «Итак, национальный доход и годовое производст-

во взаимно уравновешиваются и представляются величинами равными. Все годовое

производство потребляется в течение года, но отчасти рабочими, которые, давая в об-

мен свой труд, превращают его в капитал и воспроизводят его; отчасти капиталистами,

которые, давая в обмен свой доход, уничтожают его» (I, 105).

Таким образом, тот вопрос о различении национального капитала и дохода, который

сам Сисмонди с такой определенностью признал крайне важным и трудным, — он про-

сто-напросто отбросил, совершенно позабыв сказанное несколькими страницами рань-

ше! И Сисмонди уже не замечает, что, отбросив этот вопрос, он пришел к положению

совершенно бессмысленному: каким же образом годовое производство может все цели-

ком входить в потребление рабочих и капиталистов в виде дохода, когда для производ-

ства нужен капитал, нужны — точнее выражаясь — средства и орудия производства.

Надо их произвести, и они каждогодно производятся (как это и сам Сисмонди сейчас

же признавал). И вот

136 В . И . ЛЕНИН

все орудия производства, сырые материалы и т. д. вдруг выкидываются, и «трудный»

вопрос о различии капитала и дохода разрешается ни с чем несообразным утверждени-

ем, что годовое производство равняется национальному доходу.

Эта теория, что все производство капиталистического общества состоит из двух час-

тей — части рабочих (заработная плата, или переменный капитал, по современной тер-

минологии) и части капиталистов (сверхстоимость), не составляет особенности Сис-

монди. Она не составляет его достояния. Он целиком перенял ее у Ад. Смита, сделав

даже некоторый шаг назад. Вся последующая политическая экономия (Рикардо, Милль,

Прудон, Родбертус) повторяла эту ошибку, раскрытую только автором «Капитала» в III

отделе II тома. Мы изложим основание его воззрений ниже*

. А теперь заметим, что по-

вторяют эту ошибку и наши народники-экономисты. Сопоставление их с Сисмонди

приобретает особый интерес потому, что они делают из этой ошибочной теории те же

выводы, которые сделал прямо и Сисмонди**, именно: вывод о невозможности реали-

зации сверхстоимости в капиталистическом обществе; о невозможности развития об-

щественного богатства; о необходимости прибегать к внешнему рынку вследствие то-

го, что внутри страны сверхстоимость не может быть реализована; наконец, о кризисах,

вызываемых будто бы именно этой невозможностью реализовать продукт в потребле-

нии рабочих и капиталистов.

III

ВЫВОДЫ СИСМОНДИ ИЗ ОШИБОЧНОГО УЧЕНИЯ

О ДВУХ ЧАСТЯХ ГОДОВОГО ПРОИЗВОДСТВА

В КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Чтобы читатель мог представить себе доктрину Сисмонди в ее целом, мы дадим сна-

чала изложение главнейших выводов его из этой теории, а потом перейдем

* См. настоящий том, стр. 142—145. Ред. ** И от которых благоразумно воздержались другие экономисты, повторявшие ошибку Ад. Смита.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 137

к тому исправлению основной его ошибки, которое дано в «Капитале» Маркса.

Прежде всего, Сисмонди делает из этой ошибочной теории Ад. Смита тот вывод, что

производство должно соответствовать потреблению, что производство определяется

доходом. Подробному разжевыванию этой «истины» (свидетельствующей о совершен-

ном непонимании характера капиталистического производства) посвящена вся сле-

дующая глава, VI: «Взаимное определение производства потреблением и расхода —

доходом». Сисмонди прямо переносит на капиталистическое общество мораль эконом-

ного крестьянина и думает серьезно, что он внес этим исправление в учение Смита. В

самом начале сочинения, говоря во вступительной части (кн. I, история науки) об Ад.

Смите, он заявляет, что «дополняет» Смита положением, что «потребление есть един-

ственная цель накопления» (I, 51). «Потребление, — говорит он, — определяет воспро-

изводство» (I, 119—120), «национальный расход должен регулировать национальный

доход» (I, 113) и тому подобные положения пестрят все сочинение. В непосредствен-

ной связи с этим стоят еще две характерные черты доктрины Сисмонди: во-1-х, недове-

рие к развитию капитализма, непонимание того, как он создает все больший и больший

рост производительных сил, отрицание возможности этого роста, — совершенно так

же, как и русские романтики «учат», что капитализм ведет к растрате труда и т. п.

«Ошибаются те, кто подстрекает к безграничному производству», — говорит Сис-

монди (I, 121). Избыток производства над доходом вызывает перепроизводство (I, 106).

Рост богатства выгоден лишь тогда, «когда он постепенен, когда он пропорционален

самому себе, когда ни одна из его частей не развивается непомерно быстро» (I, 409).

Добрый Сисмонди думает, что «непропорциональное» развитие не есть развитие (как

думают и наши народники), что эта непропорциональность — не закон данного строя

общественного хозяйства и его движения, а «ошибка» законодателя и т. п., что это ис-

кусственное подражание европейских правительств

138 В . И . ЛЕНИН

Англии, которая пошла по ложному пути*

. Сисмонди совершенно отрицает то положе-

ние, которое выдвинули классики и которое вполне приняла теория Маркса, именно,

что капитализм развивает производительные силы. Мало этого, — он приходит к тому,

что всякое накопление считает осуществимым лишь «понемногу», будучи совершенно

не в состоянии объяснить процесс накопления. Это вторая в высшей степени характер-

ная черта его воззрений. Он рассуждает о накоплении до последней степени забавно:

«В конце концов сумма производства данного года только обменивается всегда на

сумму производства прошлого года» (I, 121). Тут уже накопление совершенно отрица-

ется: выходит, что рост общественного богатства невозможен при капитализме. Русско-

го читателя это положение не очень удивит, ибо он слышал то же и от г. В. В. и от г. Н.

—она. Но Сисмонди был все-таки учеником Смита. Он чувствует, что говорит нечто

уже совершенно несообразное, и хочет поправиться:

«Если производство возрастает постепенно, — продолжает он, — то обмен каждого

года причиняет лишь небольшую потерю каждого года (une petite perte), улучшая в то

же время условия для будущего (en meme temps qu’elle bonifie la condition future). Если

эта потеря легка и хорошо распределена, то каждый перенесет ее не жалуясь… Если же

несоответствие между новым производством и предшествующим велико, то капиталы

гибнут (sont entames), получается страдание, и нация идет назад вместо того, чтобы

прогрессировать» (I, 121). Трудно рельефнее и прямее высказать основное положение

романтизма и мелкобуржуазного воззрения на капитализм, чем это сделано в данной

тираде. Чем быстрее идет накопление, т. е. превышение производства над потреблени-

ем, — тем лучше, учили классики, которые, хотя и не умели разобраться в процессе

общественного производства капитала, хотя и не умели освободиться от ошибки Сми-

та, будто