общественный

* См., напр., II, 456—457 и многие другие места. Ниже мы приведем их образчики, и читатель увидит,

что даже способ выражения наших романтиков, вроде г. Н. — она, не отличается ни в чем от Сисмонди.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 139

продукт состоит из двух частей, но выставляли все же вполне справедливое положение,

что производство само создает себе рынок, само определяет потребление. И мы знаем,

что такое воззрение на накопление приняла от классиков и теория Маркса, признав,

что, чем быстрее рост богатства, тем полнее развиваются производительные силы труда

и обобществление его, тем лучше положение рабочего, насколько оно может быть

лучше в данной системе общественного хозяйства. Романтики утверждают прямо об-

ратное и возлагают все свои надежды именно на слабое развитие капитализма, взывают

к его задержке.

Далее, из непонимания того, что производство создает себе рынок, вытекает учение

о невозможности реализовать сверхстоимость. «Из воспроизводства проистекает доход,

но производство само по себе не есть еще доход: оно получает такое название (ce nom!

Итак, различие производства, т. е. продукта, от дохода лишь в слове!), оно является в

качестве такового (elle n’opere comme tel) лишь после того, как оно реализовано, после

того, как каждая произведенная вещь нашла себе потребителя, имеющего в ней нужду

или находящего в ней наслаждение» (qui en avait le besoin ou le desir) (I, 121). Таким об-

разом, из отождествления дохода с «производством» (т. е. всем тем, что произведено)

вытекает отождествление реализации с потреблением личным. О том, что реализация

таких, напр., продуктов, как железо, уголь, машины и т. п., вообще средств производст-

ва, происходит иным путем, — Сисмонди уже забыл, хотя раньше вплотную подошел к

этому. Из отождествления реализации с потреблением личным, естественно, вытекает

учение, что капиталисты не могут реализовать именно сверхстоимость, ибо из двух

частей общественного продукта заработную плату реализуют своим потреблением ра-

бочие. И Сисмонди действительно пришел к этому выводу (впоследствии развитому

более подробно Прудоном и постоянно повторяемому нашими народниками). В поле-

мике с Мак-Куллохом Сисмонди указывает именно на то, будто последний (излагая

Рикардо) не объясняет реализации прибыли.

140 В . И . ЛЕНИН

Мак-Куллох говорил, что при разделении общественного труда одно производство есть

рынок для другого: производители хлеба реализуют товары в продукте производителей

одежды, и наоборот*

воспроизводство, которое возмещает только потребление ра-

бочих» (II, 384, курсив Сисмонди)… «он не оставляет ничего на долю хозяина»… «мы

исследуем, чем становится излишек производства рабочих над их потреблением» (ib.).

Таким образом, у этого первого романтика мы находим уже вполне определенное ука-

зание, что капиталисты не могут реализовать сверхстоимости. Из этого положения

Сисмонди делает дальнейший вывод — опять-таки именно тот, который делают и на-

родники, — что по самым условиям реализации необходим внешний рынок для капита-

лизма. «Так как труд сам по себе составляет важную часть дохода, то нельзя уменьшить

спрос на труд, не делая нацию более бедной. Поэтому выгода, ожидаемая от открытия

новых приемов производства, почти всегда относится к иностранной торговле» (I,

345). «Нация, совершающая впервые какое-либо открытие, в течение долгого времени

успевает расширять свой рынок соответственно числу рук, освобождаемых каждым но-

вым изобретением. Она употребляет их тотчас же на увеличение количества продуктов,

которые ее изобретение позволяет производить дешевле. Но наступает, наконец, эпоха,

когда весь цивилизованный мир образует один рынок и когда нельзя уже будет в какой-

либо новой нации приобретать новых покупателей. Спрос на мировом рынке будет то-

гда величиной неизменной (precise), которую будут оспаривать друг у друга различные

промышленные нации. Если одна поставит больше продуктов, то это будет в ущерб

дру-

(«Разъяснения, относящиеся к балансу потребления и производства».

Ред.), где Сисмонди переводит и оспаривает статью ученика Рикардо (Мак-Куллоха), напечатанную в

«Edinburgh Review» под названием: «Исследование вопроса, возрастает ли всегда способность потребле-

ния в обществе вместе с способностью производства»48.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 141

гой. Общая продажа не может быть увеличена иначе, как увеличением общего благо-

состояния или переходом товаров, бывших в исключительном владении богатых, — в

потребление бедных» (II, 316). Читатель видит, что Сисмонди представляет именно ту

доктрину, которую так хорошо усвоили наши романтики, будто внешний рынок есть

выход из затруднения по реализации продукта вообще и сверхстоимости в частности.

Наконец, из этой же доктрины о тождестве национального дохода с национальным

производством вытекло учение Сисмонди о кризисах. После всего вышеизложенного

нам едва ли есть надобность приводить выписки из многочисленных мест сочинения

Сисмонди, посвященных этому вопросу. Из учения его о необходимости соразмерять

производство с доходом вытекло само собой воззрение, что кризис и есть результат на-

рушения такого соответствия, результат чрезмерного производства, обогнавшего по-

требление. Из приведенной сейчас цитаты ясно, что Сисмонди именно это несоответст-

вие производства с потреблением считал основной причиной кризисов, причем на пер-

вое место выдвигал недостаточное потребление масс народа, рабочих. Поэтому теория

кризисов Сисмонди (перенятая также Родбертусом) и известна в экономической науке

как образчик теорий, выводящих кризисы из недостаточного потребления (Unterkonsumption).

IV

В ЧЕМ ОШИБКА УЧЕНИЙ АД. СМИТА И СИСМОНДИ

О НАЦИОНАЛЬНОМ ДОХОДЕ?

В чем же состоит основная ошибка Сисмонди, поведшая ко всем этим выводам?

Свое учение о национальном доходе и о распределении его на две части (часть рабо-

чих и часть капиталистов) Сисмонди перенял целиком у Ад. Смита. Сисмонди не толь-

ко не добавил ничего к его положениям, но даже, сделав шаг назад, опустил попытку

Адама Смита (хотя и неудачную) доказать теоретически это представление. Сисмонди

не замечает как будто того противоречия,

142 В . И . ЛЕНИН

в котором оказалась эта теория к учению о производстве вообще. В самом деле, в стои-

мость отдельного продукта, по теории, выводящей стоимость из труда, входят три со-

ставные части: часть, возмещающая сырой материал и орудия труда (постоянный капи-

тал), часть, возмещающая заработную плату, или содержание рабочих (переменный ка-

питал), и «сверхстоимость» (mieuxvalue y Сисмонди). Таков анализ единичного про-

дукта по его стоимости у А. Смита, повторенный и Сисмонди. Спрашивается, каким же

образом общественный продукт, состоящий из суммы единичных продуктов, состоит

только из двух последних частей? Куда же девалась первая часть — постоянный капи-

тал? Сисмонди, как мы видели, только ходил кругом да около этого вопроса, но А.

Смит дал на него ответ. Он утверждал, что эта часть существует самостоятельно лишь в

единичном продукте. Если же рассматривать весь общественный продукт, то она разла-

гается, в свою очередь, на заработную плату и сверхстоимость — именно тех капитали-

стов, которые производят этот постоянный капитал.

Давая такой ответ, А. Смит не объяснил, однако, на каком основании в этом разло-

жении стоимости постоянного капитала, ну, хоть машин, отброшен опять-таки посто-

янный капитал, т. е. в нашем примере железо, из которого сделаны машины, орудия,

употребленные при этом, и т. п.? Если стоимость каждого продукта включает в себе

часть, возмещающую постоянный капитал (а это признают все экономисты), то исклю-

чение ее из какой бы то ни было области общественного производства является совер-

шенно произвольным. «Когда А. Смит говорит, что орудия труда сами разлагаются на

заработную плату и прибыль, то он забывает прибавить (говорит автор «Капитала»): и

на тот постоянный капитал, который употреблен на их производство. А. Смит просто

отсылает нас от Понтия к Пилату49, от одного продукта ссылается на другой, от другого

на третий»50, не замечая, что вопрос от этого отодвигания нисколько не изменяется.

Этот ответ Смита (принятый всей последующей политической экономией до

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 143

Маркса) — простое уклонение от задачи, увертка от затруднения. А затруднение тут

действительно есть. Оно состоит в том, что понятие капитала и дохода нельзя перене-

сти прямо с индивидуального продукта на общественный. Экономисты признают это,

говоря, что с общественной точки зрения «капитал для одного становится доходом для

другого» (см. выше у Сисмонди). Но эта фраза только формулирует затруднение, а не

разрешает его*

.

Разрешение состоит в том, что при рассмотрении этого вопроса с общественной точ-

ки зрения нельзя уже говорить о продуктах вообще, без отношения к их материальной

форме. В самом деле, речь идет об общественном доходе, т. е. о продукте, поступаю-

щем на потребление. Но ведь не всякий продукт может быть потреблен в смысле лично-

го потребления: машины, уголь, железо и т. п. предметы потребляются не лично, а

производительно. С точки зрения отдельного предпринимателя это различие было

лишнее: если мы говорили, что рабочие потребят переменный капитал, — мы прини-

мали, что они выменяют на рынке предметы потребления за те деньги, которые полу-

чены капиталистами за произведенные рабочими машины и уплачены этим рабочим.

Тут нас не интересует этот обмен машин на хлеб. Но с общественной точки зрения этот

обмен уже нельзя подразумевать: нельзя сказать, что весь класс капиталистов, произ-

водящих машины, железо и т. п., продает их и этим реализирует. Вопрос здесь именно

в том, как происходит реализация, то есть возмещение всех частей общественного

продукта. Поэтому исходным пунктом в рассуждении об общественном капитале и до-

ходе — или, что то же, о реализации продукта в капиталистическом обществе — долж-

но быть разделение двух совершенно различных видов общественного продукта:

средств производства и предметов потребления. Первые могут быть потреблены

только

* Мы приводим здесь только суть новой теории, давшей это разрешение, предоставляя себе в другом

месте изложить ее подробнее. См. «Das Kapital», II. Band, III. Abschnitt («Капитал», т. II, отдел III.51 Ред.).

(Более подробное изложение см. в «Развитии капитализма», гл. I)52.

144 В . И . ЛЕНИН

производительно, вторые — только лично. Первые могут служить только капиталом,

вторые должны стать доходом, т. е. уничтожиться в потреблении рабочих и капитали-

стов. Первые достаются целиком капиталистам, вторые — распределяются между ра-

бочими и капиталистами.

Раз усвоено это разделение и исправлена ошибка А. Смита, выкинувшего из общест-

венного продукта постоянную его часть (т. е. часть, возмещающую постоянный капи-

тал), — вопрос о реализации продукта в капиталистическом обществе становится уже

ясным. Очевидно, нельзя говорить о реализации заработной платы потреблением рабо-

чих, а сверхстоимости — потреблением капиталистов и только*

. Рабочие могут потре-

бить заработную плату, а капиталисты — сверхстоимость лишь тогда, когда продукт

состоит из предметов потребления, т. е. лишь в одном подразделении общественного

производства. «Потребить» же продукт, состоящий из средств производства, они не мо-

гут: его надо обменять на предметы потребления. Но на какую же часть (по стоимо-

сти) предметов потребления могут они обменять свой продукт? Очевидно, только на

постоянную часть (постоянный капитал), ибо остальные две части составляют фонд

потребления рабочих и капиталистов, производящих предметы потребления. Этот об-

мен, реализуя сверхстоимость и заработную плату в производствах, изготовляющих

средства производства, тем самым реализует постоянный капитал в производствах, из-

готовляющих предметы потребления. В самом деле, у капиталиста, производящего,

скажем, сахар, та часть продукта, которая должна возместить постоянный капитал (т. е.

сырье, вспомога-

* А именно так рассуждают наши народники-экономисты, гг. В. В. и Н. —он. Мы намеренно остано-

вились выше с особенной подробностью на блужданиях Сисмонди около вопроса о производительном и

личном потреблении, о предметах потребления и средствах производства (А. Смит подходил к различе-

нию их еще ближе, чем Сисмонди). Мы хотели показать читателю, что классические представители оши-

бочной теории чувствовали неудовлетворительность ее, видели противоречие и делали попытки вы-

браться из него. Наши же «самобытные» теоретики не только