глубоко въелся порок от-
говариваться от всех этих противоречий фразами.
Итак, Сисмонди не дал абсолютно ничего для теоретического анализа перенаселе-
ния. Но как же он смотрел на него? Его взгляд складывается из оригинального сочета-
ния мелкобуржуазных симпатий и мальтузианства. «Великий порок современной соци-
альной организации, — говорит Сисмонди, — тот, что бедный не может никогда знать,
на какой спрос труда он может рассчитывать» (II, 261), и Сисмонди вздыхает о тех вре-
менах, когда «деревенский сапожник» и мелкий крестьянин точно знали свои доходы.
«Чем более бедняк лишен всякой собственности, тем более подвергается он опасности
ошибиться насчет своего дохода и содействовать созданию такого населения (contribuer
a accroitre une population…), которое, не будучи в соответствии со спросом на труд, не
найдет средств к жизни» (II, 263—264). Видите: этому идеологу мелкой буржуазии ма-
ло того, что он желал бы задержать все общественное развитие ради сохранения патри-
архальных отношений полудикого населения. Он готов предписывать какое угодно ка-
лечение человеческой природы, лишь бы оно служило сохранению мелкой буржуазии.
Вот еще несколько выписок, которые не оставляют сомнения насчет этого последнего
пункта:
Еженедельная расплата на фабрике с полунищим рабочим приучила его не смотреть
на будущее дальше следующей субботы: «в нем притупили таким образом нравствен-
ные качества и чувство симпатии» (II, 266), состоящие, как мы сейчас увидим, в «суп-
ружеском благоразумии»!.. — «его семья будет становиться тем многочисленнее, чем
более она в тягость обществу; и нация будет страдать (gemira) под гнетом населения, не
приведенного в соответствие (disproportionnee)
176 В . И . ЛЕНИН
с средствами его содержания» (II, 267). Сохранение мелкой собственности во что бы то
ни стало — вот лозунг Сисмонди — хотя бы даже ценой понижения жизненного уровня
и извращения человеческой природы! И Сисмонди, поговоривши, с видом государст-
венного человека, о том, когда «желателен» рост населения, посвящает особую главу
нападкам на религию за то, что она не осуждала «неблагоразумных» браков. Раз только
затронут его идеал — мелкий буржуа, Сисмонди является более мальтузианцем, чем
сам Мальтус. «Дети, рождающиеся лишь для нищеты, — поучает Сисмонди религию,
— рождаются также только для порока… Невежество в вопросах социального строя за-
ставило их (представителей религии) вычеркнуть целомудрие из числа добродетелей,
свойственных браку, и было одной из тех постоянно действующих причин, которые
разрушают соответствие, естественно устанавливающееся между населением и его
средствами существования» (II, 294). «Религиозная мораль должна учить людей, что,
возобновив семью, они не менее обязаны жить целомудренно со своими женами, чем
холостяки с женщинами, им не принадлежащими» (II, 298). II Сисмонди, претендую-
щий вообще не только на звание теоретика-экономиста, но и на звание мудрого адми-
нистратора, тут же подсчитывает, что для «возобновления семьи» требуется «в общем и
среднем три рождения», и дает совет правительству «не обманывать людей надеждой
на независимое положение, позволяющее заводить семью, когда это обманчивое учре-
ждение (cet etablissement illusoire) оставит их на произвол страданий, нищеты и смерт-
ности» (II, 299). «Когда социальная организация не отделяла класса трудящегося от
класса, владеющего какой-нибудь собственностью, одного общественного мнения было
достаточно для предотвращения бича (le fleau) нищенства. Для земледельца — продажа
наследия его отцов, для ремесленника — растрата его маленького капитала всегда за-
ключают в себе нечто постыдное… Но в современном строе Европы… люди, осужден-
ные не иметь никогда никакой собственности, не могут чувствовать никакого стыда
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 177
перед обращением к нищенству» (II, 306—307). Трудно рельефнее выразить тупость и
черствость мелкого собственника! Из теоретика Сисмонди превращается здесь в прак-
тического советчика, проповедующего ту мораль, которой, как известно, с таким успе-
хом следует французский крестьянин. Это не только Мальтус, но вдобавок Мальтус,
выкроенный нарочито по мерке мелкого буржуа. Читая эти главы Сисмонди, невольно
вспоминаешь страстно-гневные выходки Прудона, доказывавшего, что мальтузианство
есть проповедь супружеской практики… некоторого противоестественного порока*
.
IX
МАШИНЫ В КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ
В связи с вопросом об избыточном населении стоит вопрос о значении машин вооб-
ще.
Эфруси усердно толкует о «блестящих замечаниях» Сисмонди насчет машин, о том,
что «считать его противником технических усовершенствований несправедливо» (№ 7,
с. 155), что «Сисмонди не был врагом машин и изобретений» (с. 156). «Сисмонди неод-
нократно подчеркивал ту мысль, что не машины и изобретения сами по себе вредны
для рабочего класса, а они делаются таковыми лишь благодаря условиям современного
хозяйства, при котором возрастание производительности труда не ведет ни к увеличе-
нию потребления рабочего класса, ни к сокращению рабочего времени» (с. 155).
Все эти указания вполне справедливы. И опять-таки такая оценка Сисмонди замеча-
тельно рельефно показывает, как народник абсолютно не сумел понять романтика,
понять свойственную романтизму точку зрения на капитализм и ее радикальное отли-
чие от точки зрения научной теории. Народник и не мог этого понять, потому что на-
родничество само не пошло дальше
* См. приложение к русскому переводу «Опыта о народонаселении» Мальтуса. (Перевод Бибикова,
СПБ. 1868.) Отрывок из сочинения Прудона «О справедливости».
178 В . И . ЛЕНИН
романтизма. Но если указания Сисмонди на противоречивый характер капиталистиче-
ского употребления машин были крупным прогрессом в 1820-х годах, то в настоящее
время ограничиваться подобной примитивной критикой и не понимать ее мелкобуржу-
азной ограниченности уже совершенно непростительно.
В этом отношении (т. е. в вопросе о различии учения Сисмонди от новейшей тео-
рии)
* Эфруси твердо остается при своем. Он не умеет даже поставить вопроса. Указав-
ши, что Сисмонди видел противоречие, он этим и удовлетворяется, как будто бы исто-
рия не показывала самые разнородные приемы и способы критиковать противоречия
капитализма. Говоря, что Сисмонди считал вредными машины не сами по себе, а
вследствие их действия при данном социальном строе, Эфруси и не замечает, какая
примитивная, поверхностно-сентиментальная точка зрения сказывается уже в одном
этом рассуждении. Сисмонди действительно рассуждал: вредны машины или не вред-
ны? и «решал» вопрос сентенцией: машины полезны лишь тогда, когда производство
сообразуется с потреблением (ср. цитаты в «Р. Б.» № 7, с. 156). После всего изложенно-
го выше нам нет надобности доказывать здесь, что подобное «решение» есть не что
иное, как подстановка мелкобуржуазной утопии на место научного анализа капитализ-
ма. Сисмонди нельзя винить в том, что он не произвел такого анализа. Исторические
заслуги судятся не по тому, чего не дали исторические деятели сравнительно с совре-
менными требованиями, а по тому, что они дали нового сравнительно с своими пред-
шественниками. Но мы судим здесь уже не о Сисмонди и не о его примитивной, сенти-
ментальной точке зрения, а об экономисте «Р. Б—ва», который до сих пор не понимает
отличия такой точки зрения от новейшей. Он не понимает**, что для характеристики
этого отличия следовало поставить вопрос не о том, был ли Сисмонди
* А мы видели уже неоднократно, что Эфруси везде старался проводить это сравнение Сисмонди с
современной теорией. ** В изданиях 1898 и 1908 гг. текст: «отличия такой точки зрения от новейшей. Он не понимает» —
отсутствует. Ред.
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 179
врагом машин или нет, а о том, понимал ли Сисмонди значение машин в капиталисти-
ческом строе? понимал ли он роль машин в этом строе, как фактора прогресса? И то-
гда экономист «Р. Б—ва» мог бы заметить, что с своей мелкобуржуазной, утопической
точки зрения Сисмонди и не мог поставить такого вопроса и что в постановке и раз-
решении его и состоит отличие новой теории. Тогда Эфруси мог бы понять, что, заме-
няя вопрос об исторической роли машин в данном капиталистическом обществе — во-
просом об условиях «выгодности» и «пользы» машин вообще, Сисмонди, естественно,
приходил к учению об «опасности» капитализма и капиталистического употребления
машин, взывал о необходимости «задержать», «умерить», «регламентировать» рост ка-
питализма и становился в силу этого реакционером. Непонимание исторической роли
машин, как фактора прогресса, и составляет одну из причин, по которой новейшая тео-
рия признала учение Сисмонди реакционным.
Мы не будем здесь, разумеется, излагать новейшее учение (т. е. учение Маркса) о
машинном производстве. Отсылаем читателя хоть к вышеназванному исследованию Н.
Зибера, гл. X: «Машины и крупная промышленность» и особенно глава XI: «Разбор
теории машинного производства»*
. Отметим только в самых кратких чертах ее суть.
Она сводится к двум пунктам: во-1-х, к историческому анализу, установившему место
машинного производства в ряду других стадий развития капитализма и отношение ма-
шинной индустрии к этим предшествующим стадиям (капиталистической простой коо-
перации и капиталистической мануфактуре); во-2-х, к анализу роли машин в капитали-
стическом хозяйстве и особенно к анализу того преобразования всех условий жизни
населения, которое производит машинная индустрия. По первому пункту теория уста-
новила, что
*
«Сказать по правде, — говорит Зибер в начале этой главы, — излагаемое учение о машинах и о
крупной индустрии представляет такой неисчерпаемый источник новых мыслей и оригинальных иссле-
дований, что, если бы кто вздумал взвесить относительные достоинства этого учения вполне, ему при-
шлось бы написать по одному этому предмету чуть не целую книгу» (с. 473).
180 В . И . ЛЕНИН
машинная индустрия есть только одна стадия (именно высшая) капиталистического
производства, и показала ее возникновение из мануфактуры. По второму пункту теория
установила, что машинная индустрия является гигантским прогрессом в капиталисти-
ческом обществе не только потому, что она в громадной степени повышает производи-
тельные силы и обобществляет труд во всем обществе*
, но также потому, что она раз-
рушает мануфактурное разделение труда, делает необходимостью переход рабочих от
одних занятий к другим, разрушает окончательно отсталые патриархальные отношения,
в особенности в деревне**, дает сильнейший толчок прогрессивному движению обще-
ства как по указанным причинам, так и вследствие концентрации индустриального на-
селения. Прогресс этот сопровождается, как и все другие прогрессы капитализма, также
и «прогрессом» противоречий, т. е. обострением и расширением их.
Читатель спросит, может быть, какой же интерес имеет разбор взглядов Сисмонди
по такому общеизвестному вопросу и такое суммарное указание на новую теорию, с
которой все «знакомы», с которой все «согласны».
А вот, чтобы посмотреть на это «согласие», мы и возьмем теперь наиболее видного
народнического экономиста, г. Н. —она, претендующего на строгое применение но-
вейшей теории. В своих «Очерках», как известно, г. Н. —он одной из своих специаль-
ных задач поставил изучение капитализации русской текстильной индустрии, которая
характеризуется как раз наибольшим приложением машин.
Спрашивается, на какой точке зрения стоит г. Н.—он в этом вопросе: на точке зре-
ния Сисмонди (с которым, как мы видели, он разделяет точку зрения на весьма многие
стороны капитализма) или на точке зрения но-
* Сравнивая «сочетание труда» в общине и в капиталистическом обществе с машинной индустрией,
Зибер вполне справедливо замечает: «Между «слагаемым» общины и «слагаемым» общества с машин-
ной продукцией существует приблизительно такое же различие, как, напр., между единицей 10 и едини-
цей 100» (с. 495). ** Зибер, назв. соч., с. 467.
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 181
вейшей теории? Является ли он по такому важному вопросу романтиком или… реали-
стом?
*
Мы видели, что первым отличием новейшей теории является исторический анализ
возникновения машинной индустрии из капиталистической мануфактуры. Поставил ли
г. Н. —он вопрос о возникновении русской машинной индустрии? Нет. Он дал, правда,
указание, что ей предшествовала работа на дому на капиталиста и ручная «фабрика»**,
но вопроса об отношении машинной индустрии к предшествующей стадии не только не
разъяснил, но даже не «заметил», что фабрикой по научной терминологии нельзя было
