мелкобуржу-

азного романтизма.

Может быть, самым выдающимся и наиболее обращающим на себя внимание отли-

чием является стремление экономистов-народников прикрыть свой романтизм заявле-

нием «согласия» с новейшей теорией и возможно более частыми ссылками на нее, хотя

эта теория резко отрицательно относится к романтизму и выросла в жестокой борьбе со

всеми разновидностями мелкобуржуазных учений.

Разбор теории Сисмонди представляет особенный интерес именно потому, что дает

возможность разобрать общие приемы такого переодеванья.

Мы видели, что и романтизм, и новейшая теория указывают на одни и те же проти-

воречия современного общественного хозяйства. Этим и пользуются народ-

* Другой народнический экономист, г. В. В., совершенно солидарен с г. Н. —оном по указанным вы-

ше важнейшим вопросам и отличается лишь еще более примитивной точкой зрения.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 247

ники, ссылающиеся на то, что новейшая теория признает противоречия, проявляющие-

ся в кризисах, в поисках внешнего рынка, в росте производства при понижении потреб-

ления, в таможенном покровительстве, во вредном действии машинной индустрии, и

т. д., и т. д. 11 народники совершенно правы: новейшая теория действительно признает

все эти противоречия, которые признавал и романтизм. Но спрашивается, поставил ли

хоть один народник когда-либо вопрос о том, чем отличается научный анализ этих про-

тиворечий, сводящий их к различным интересам, вырастающим на почве данного строя

хозяйства, от утилизации этих указаний на противоречия лишь для добрых пожеланий?

— Нет, ни у одного народника мы не найдем разбора этого вопроса, характеризующего

именно отличие новейшей теории от романтизма. Народники утилизируют свои указа-

ния на противоречия точно так же лишь для добрых пожеланий.

Спрашивается далее, поставил ли хоть один народник когда-либо вопрос о том, чем

отличается сентиментальная критика капитализма от научной, диалектической его кри-

тики? — Ни один не поставил этого вопроса, характеризующего второе важнейшее от-

личие новейшей теории от романтизма. Ни один не считал нужным ставить критерием

своих теорий именно данное развитие общественно-хозяйственных отношений (а в

применении этого критерия и состоит основное отличие научной критики).

Спрашивается, наконец, поставил ли хоть один народник когда-либо вопрос о том,

чем отличается точка зрения романтизма, идеализирующая мелкое производство и оп-

лакивающая «ломку» его устоев «капитализмом», — от точки зрения новейшей теории,

которая считает исходным пунктом своих построений крупное капиталистическое про-

изводство посредством машин и объявляет прогрессивным явлением эту «ломку усто-

ев»? (Мы употребляем это общепринятое народническое выражение, рельефно харак-

теризующее тот процесс преобразования общественных отношений под влиянием

крупной машинной индустрии, который везде, а не в России

248 В . И . ЛЕНИН

только, происходил в поражавшей общественную мысль крутой и резкой форме.) —

Опять-таки нет. Ни один народник не задавался этим вопросом, ни один не пытался

приложить к русской «ломке» тех мерок, которые заставили признать западноевропей-

скую «ломку» прогрессивной, и все они плачут об устоях и рекомендуют прекратить

ломку, уверяя сквозь слезы, что это-то и есть «новейшая теория»…

Сличение их «теории», которую они выставляли новым и самостоятельным решени-

ем вопроса о капитализме, на основании последних слов западноевропейской науки и

жизни, с теорией Сисмонди показывает наглядно, к какому примитивному периоду

развития капитализма и развития общественной мысли относится возникновение такой

теории. Но суть дела не в том, что эта теория стара. Мало ли есть очень старых евро-

пейских теорий, которые были бы весьма новы для России! Суть дела в том, что и то-

гда, когда эта теория появилась, она была теорией мелкобуржуазной и реакционной.

VI

ВОПРОС О ПОШЛИНАХ НА ХЛЕБ В АНГЛИИ

В ОЦЕНКЕ РОМАНТИЗМА И НАУЧНОЙ ТЕОРИИ

Сравнение теории романтизма о главных пунктах современной экономии с новей-

шей теорией мы дополним сравнением их суждения об одном практическом вопросе.

Интерес такого сравнения усиливается тем, что этот практический вопрос представляет

один из самых крупных, принципиальных вопросов капитализма, с одной стороны; с

другой стороны, тем, что по этому вопросу высказались оба наиболее видных предста-

вителя этих враждебных теорий.

Мы говорим о хлебных законах в Англии и об отмене их89. Вопрос этот глубоко ин-

тересовал во второй четверти текущего столетия экономистов не только английских, но

и континентальных: все понимали, что это вовсе не частный вопрос таможенной поли-

тики, а общий вопрос о свободе торговли, о свободе конкурен-

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 249

ции, о «судьбе капитализма». Речь шла именно о том, чтобы увенчать здание капита-

лизма полным проведением свободы конкуренции, о том, чтобы расчистить дорогу для

завершения той «ломки», которую начала проделывать в Англии крупная машинная

индустрия с конца прошлого века, о том, чтобы устранить препятствия, задерживаю-

щие эту «ломку» в земледелии. Именно так и взглянули на этот вопрос оба континен-

тальных экономиста, о которых мы собираемся говорить.

Сисмонди вставил во второе издание своих «Nouveaux Principes» особую главу «о

законах относительно торговли хлебом» (l. III, ch. X).

Он констатирует прежде всего жгучий характер вопроса: «Половина английского

народа требует в настоящее время отмены хлебных законов, требует с глубоким раз-

дражением против тех, кто их поддерживает; а другая половина требует сохранения их,

испуская крики негодования против тех, кто хочет их отменить» (I, 251).

Разбирая вопрос, Сисмонди указывает, что интересы английских фермеров требуют

пошлины на хлеб для обеспечения им remunerating price (выгодной или безубыточной

цены). Интересы же мануфактуристов требуют отмены хлебных законов, ибо мануфак-

туры не могут существовать без внешних рынков, а дальнейшее развитие английского

вывоза задерживалось законами, стесняющими ввоз: «Мануфактуристы говорили, что

переполнение рынка, которое они встречают на местах сбыта, есть результат тех же

хлебных законов, — что богатые люди континента не могут покупать их товаров, так

как они не находят сбыта своему хлебу» (I, 254)*

.

* Как ни односторонне это объяснение английских фабрикантов, игнорирующих более глубокие при-

чины кризисов и неизбежность их при слабом расширении рынка, но в нем есть, несомненно, вполне

справедливая мысль, что реализация продукта сбытом за границу требует, в общем и целом, соответст-

вующего привоза из-за границы. — Рекомендуем это указание английских фабрикантов к сведению тех

экономистов, которые от вопроса о реализации продукта в капиталистическом обществе отделываются

глубокомысленным замечанием: «сбудут за границу».

250 В . И . ЛЕНИН

«Открытие рынков иностранному хлебу разорит; вероятно, английских землевла-

дельцев и уронит до несравненно более низкой цены арендную плату. Это — большое

бедствие, без сомнения, но это не было бы; несправедливостью» (I, 254). И Сисмонди

принимается наивнейшим образом доказывать, что доход землевладельцев должен со-

ответствовать услуге (sic!!*

), которую они оказывают «обществу» (капиталистическо-

му?) и т. д. «Фермеры, — продолжает Сисмонди, — вынут свой капитал — отчасти, по

крайней мере, — из земледелия».

В этом рассуждении Сисмонди (а он этим рассуждением и удовлетворяется) сказы-

вается основной порок романтизма, не обращающего достаточно внимания на тот про-

цесс экономического развития, который имеет место в действительности. Мы видели,

что Сисмонди сам указал на постепенное развитие и рост фермерства в Англии. Но он

торопится перейти к осуждению этого процесса вместо того, чтобы изучать его причи-

ны. Только этой торопливостью, желанием навязать истории свои невинные пожелания

и можно объяснить то обстоятельство, что Сисмонди просматривает общую тенденцию

развития капитализма в земледелии и неизбежное ускорение этого процесса при отме-

не хлебных законов, т. е. капиталистический прогресс земледелия вместо упадка, кото-

рый пророчит Сисмонди.

Но Сисмонди верен себе. Как только он подошел к противоречию этого капитали-

стического процесса, так немедленно он обращается к наивному «опровержению» его,

стремясь во что бы то ни стало доказать ошибочность того пути, которым идет «анг-

лийское отечество».

«Что будет делать поденщик?.. Работа прекратится, поля превращены будут в паст-

бища… Что станется с 540 000 семей, которым будет отказано в работе?

**

*

— так!! Ред. ** Сисмонди для «доказательства» негодности капитализма сочиняет сейчас же примерный расчет

(которые так любит, напр., наш русский романтик г. В. В.). 600 000 семей, говорит он, заняты в земледе-

лии. При замене полей пастбищами «потребуется» не больше одной десятой этого числа… Чем меньше

понимания процесса во всем его сложности обнаруживает писатель, тем охотнее прибегает он к детским

расчетам «на глаз».

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 251

Предположив даже, что они будут годны ко всякой промышленной работе, имеется ли

в настоящее время такая индустрия, которая была бы в состоянии принять их?.. Най-

дется ли такое правительство, которое бы добровольно решилось подвергнуть полови-

ну нации, им управляемой, подобному кризису?.. Те, кому принесут, таким образом, в

жертву земледельцев, извлекут ли сами какую-либо пользу из этого? Ведь эти земле-

дельцы — самые близкие и самые надежные потребители английских мануфактур.

Прекращение их потребления нанесло бы индустрии более гибельный удар, чем закры-

тие одного из самых крупных заграничных рынков» (255—256). Выступает на сцену

пресловутое «сокращение внутреннего рынка». «Сколько потеряют мануфактуры от

прекращения потребления всего класса английских земледельцев, который составляет

почти половину нации? Сколько потеряют мануфактуры от прекращения потребления

богатых людей, землевладельческие доходы которых будут почти уничтожены?» (267).

Романтик из кожи лезет, доказывая фабрикантам, что противоречия, свойственные раз-

витию их производства и их богатства, выражают лишь их ошибку, их нерасчетливость.

И чтобы «убедить» фабрикантов в «опасности» капитализма, Сисмонди подробно ри-

сует грозящую конкуренцию польского и русского хлеба (р. 257—261). Он пускает в

ход всяческие аргументы, хочет повлиять даже на самолюбие англичан. «Что станется с

честью Англии, если русский император будет в состоянии, лишь только пожелает по-

лучить от нее какую-нибудь уступку, уморить ее с голоду, заперев порты Балтийского

моря?» (268). Вспомните, читатель, как Сисмонди доказывал ошибочность «апологии

власти денег» тем, что при продажах легко бывают обманы… Сисмонди хочет «опро-

вергнуть» теоретических толмачей фермерства, указывая, что богатые фермеры не мо-

гут

252 В . И . ЛЕНИН

выдержать конкуренции жалких крестьян (цит. выше), и в конце концов приходит-таки

к своему любимому выводу, убежденный, видимо, что он доказал «ошибочность» того

пути, которым идет «английское отечество». «Пример Англии показывает нам, что эта

практика (развитие денежного хозяйства, которому Сисмонди противопоставляет

l’habitude de se fournir soi-meme, «жизнь трудами рук своих») не лишена опасности»

(263). «Самая система хозяйства (именно фермерство) дурна, основывается на опасном

базисе, и ее-то следует постараться изменить» (266).

Конкретный вопрос, вызванный столкновением определенных интересов в опреде-

ленной системе хозяйства, потоплен, таким образом, в потоке невинных пожеланий! Но

вопрос был поставлен самими заинтересованными сторонами так резко, что ограни-

читься подобным «решением» (как ограничивается им романтизм относительно всех

других вопросов) было уже совершенно невозможно.

«Что же делать, однако, — спрашивает в отчаянии Сисмонди, — открыть ли порты

Англии или запереть их? осудить ли на голод и смертность мануфактурных или сель-

ских рабочих Англии? Поистине, вопрос ужасный; положение, в котором находится

английское министерство, — одно из самых щекотливых, в котором только могли ока-

заться государственные люди» (260). И Сисмонди паки и паки возвращается к «общему

выводу» об «опасности» системы фермерства, об «опасности подчинять все земледелие

системе спекуляции». Но «каким образом можно в Англии принять такие меры — серь-

езные, но в то же время постепенные, которые бы подняли значение (remettraient en

honneur) мелких ферм, когда половина нации, занятая в мануфактурах, страдает от го-

лода, а требуемые ею меры угрожают голодом другой половине нации, занятой в зем-

леделии, — я не знаю. Я считаю необходимым подвергнуть законы о торговле хлебом

значительным изменениям; но я советую тем, кто требует полной отмены их, тщатель-

но исследовать следующие вопросы»

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 253

(267), — следуют