еврейские церкви недружелюбно и для предупреждения среди иудейского народа восстания задержали их вождей, а Иоанна даже сослали на о. Патмос.
Мне кажется наиболее вероятным, что там и был составлен Апокалипсис и что вскоре затем были написаны послания к Евреям и соборные послания Петра, при чем из Апокалипсиса Апостолы заимствовали то, что им по их особой задаче было нужно. Из Посланий этих явствует, что они были написаны в эпоху всеобщего смятения и гонений со стороны язычников, т.е. во время войны с Римлянами; до этого же времени язычники относились к христианам-евреям миролюбиво, так же, как и к другим. Послание к Евреям, судя по тому, что в нем есть упоминание о нахождении Тимофея между Евреями, могло быть написано после бегства в Азию, где Тимофей был епископом. Кажется, что и Петр Вавилоном называет Рим, как в виду предпринятой им против Иудеи войны и приближающегося разорения Иудеи Римом на подобие древнего Вавилона, так и потому, что тем же именем Рим называется и в Апокалипсисе; и в словах «послание к пришельцам, рассеянным в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии» можно видеть указание на то, что они были пришельцами, только что рассеянными Иудейской войной, так как других пришельцев, порученных его попечению, не было.
Такое представление о ходе дела наиболее согласуется с проверенными историческими фактами.
Иустин* и Ириней** рассказывают, что в царствование Клавдия явился в Рим Симон Волхв и стал творить там свои чудеса. Псевдо-Климент прибавляет к этому, что он пытался подняться на воздух, но, по молитвам ап. Петра, низвергся и сломал себе шею. Отсюда Евсевий***, или, лучше сказать, неправильно понявший его переводчик Иероним, заключает, что Петр прибыл в Рим во второй год царствования Клавдия; однако Кирилл, епископ Иерусалимский****, Филастрий*****, Сульпиций******, Проспер7*, Максим Таврский и Егезипп-младший8* приурочивают эту победу Петра ко времени Нерона. И действительно, существовало старинное предание, что ап. Петр явился в Рим в царствование этого императора, как это мы читаем у Лактанция9*. Златоуст10* говорит, что Апостолы оставались в Иудее долгое время, и что они разошлись на проповедь к язычникам лишь после того, как были изгнаны оттуда Евреями. Рассеяние это произошло в первый год Иудейской войны, когда Евреи, как рассказывает Иосиф, начали всюду волноваться и прибегать к насилию. Все при этом согласны в том, что Апостолы рассеялись по разным странам все сразу; а Ориген11* точнее определяет время этого рассеяния, рассказывая, что в начале Иудейской войны Апостолы и ученики Господа разошлись по всем народам: Фома ушел к Парфянам, Андрей в Скифию, Иоанн в Азию, а Петр сначала в Азию, где он проповедывал еще раньше, и оттуда в Италию. Дионисий Коринфский12* говорит, что Петр из Азии удалился через Коринф в Рим, и все древние единогласно утверждают, что Петр и Павел претерпели там мученичество в конце царствования Нерона. Марк вместе с Тимофеем пришел в Рим (2 Тимоф. IV, 11. Колосс. IV, 10). Силуан был помощником Петра; и судя по сподвижникам Петра, упоминаемым в его первом послании, следует заключать, что оно написано из Рима. И все древние вообще единогласно утверждают, что под Вавилоном в этом послании разумеется Рим. Второе послание ап. Петра обращено им тем же самым «рассеянным пришельцам», как и первое (2 Петра III, 1), и в нем он говорит, что Павел также писал к ним о том же предмете (стих 15, 16). Так как не существует иного послания Павла к пришельцам, кроме послания к Евреям, то в нем (гл. X, 11, 12) мы и находим в общих чертах то же самое, о чем говорит Петр; в частности там мы находим учение о «прехождении старого неба и земли», «установление наследства (царства) непоколебимого» и увещания служить благоугодно Богу, ибо Бог для грешников «огонь поядающий» (Евр. XII, 25, 26, 28, 29).
Установив время написания Апокалипсиса, я не имею нужды много говорить о его истине, раз в первые же века книга эта была в таком почете у христиан, что многие пытались подражать ему, составляя Апокалипсис от имени различных Апостолов; и сами Апостолы, как я только что показал, изучали его и пользовались его словами и выражениями. Благодаря этому язык Послания к Евреям принял более мистический оттенок, чем язык других Павловых посланий, а язык Евангелия Иоанна стал более образным и величественным, чем язык прочих Евангелистов. Ни в одной из книг Нового Завета, написанных до Апокалипсиса, не встречается названия Христа Словом Божиим; поэтому я того мнения, что язык этого Евангелия заимствован из Апокалипсиса, как заимствованы оттуда отдельные выражения напр.: «Христос — свет, просвещающий мир», «Агнец Божий, подъявший грехи мира», «жених», «свидетель», «сшедший с неба», «Сын Божий» и т.д. Иустин Мученик, принявший христианство через 30 лет после смерти ап. Иоанна, положительно утверждает, что «некий муж между христианами по имени Иоанн, один из 12 Апостолов Христа, в явленном ему откровении пророчествовал, что верующие во Христа будут 1000 лет жить в Иерусалиме». Несколькими строками выше он говорит: «Но я, так же как и те из христиан, которые держатся во всем правильных мыслей, верую в воскресение плоти и в 1000-летнюю жизнь в Иерусалиме, перестроенном, украшенном и расширенном». Это совершенно равносильно утверждению, что все истинные христиане первых веков принимали это пророчество: ибо во все времена те, кто верил в хилиазм, считали за основу своего верования Апокалипсис. И мне неизвестен ни один пример противоположного характера.
Папий, епископ Иерапольский, муж апостольский, бывший одним из учеников самого Иоанна, не только проповедывал учение о блаженном тысячелетии (хилиазме, но так же утверждал*, что Апокалипсис написан по божественному вдохновению. Мелитон, живший вскоре после Иустина**, написал на это пророчество комментарий. Будучи епископом Сардийской церкви одной из семи церквей Апокалипсиса, Мелитон, конечно, знал церковные предания на этот счет и во всяком случае не мог допустить измышлений. Ириней, современник Мелитона, так же много писал об Апокалипсисе и говорил, что «число 666 находится во всех древних и исправных списках; и что то же самое ему подтверждали люди, лично видевшие ап. Иоанна», в том числе, без сомнения, учитель Иринея св. Поликарп Смирнский. Одновременно с тем то же самое утверждал Феофил***, епископ Антиохийский, а вскоре после него Тертуллиан, Климент Александрийский и Ориген, а современник их Ипполит Мученик, митрополит Арабский****, написал на Апокалипсис комментарий. Все они были старцы, жившие спустя 120 лет после смерти ап. Иоанна и пользовавшиеся у церквей того времени величайшим уважением. Вскоре Викторин Пиктавийский, живший в царствование Диоклетиана, написал новый комментарий.
Всего этого, бесспорно, достаточно, чтобы показать, как принимался и изучался Апокалипсис в первые века; и действительно, я не знаю ни одной другой книги Нового Завета, которая подвергалась бы столь глубокому изучению и комментированию в те ранние времена, — как эта. Пророчество гласит: «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем». Это одушевляло первых христиан изучать его, доколе возникшие трудности не побудили их обратиться к комментированию и остальных книг Нового Завета. Так относились к Апокалипсису, пока, наконец, Ложно понимаемое «тысячелетие» не породило против него предубеждения, а Дионисий Александрийский, указав на изобилующие в нем варваризмы, т.е. гебраизмы, укрепил это предубеждение настолько, что многие Греки IV века начали сомневаться в подлинности этой книги. Но так как латиняне и большая часть Греков держались Апокалипсиса, а остальные сомневались в нем единственно из предубеждения, то это ничего не говорит против его значения и силы.
Это пророчество называется Откровением в том смысле, что оно представляет собой то «истинное писание, которое Даниилу было повелено «скрыть и запечатать до последнего времени». Даниил «запечатал его до последнего времени; и когда это время придет, Агнец снимет печати. Затем два Свидетеля будут долгое время пророчествовать, облеченные во вретище, а затем взойдут на небо в облаке». Это значит, что пророчества Даниила и Иоанна не будут поняты до последнего времени; тогда же некоторые в горести и унижении будут пророчествовать на основании их долгое время, но так темно, что обратят лишь немногих. Когда же настанет последний конец, то пророчество откроется настолько, что убедит многих. «Тогда, говорит Даниил, многие прочитают ее и умножится ведение». Ибо пред великим смятением и концом мира Евангелие будет проповедано всем народам. Бесчисленное множество спасенных, которое с пальмами в руках выйдет из этого мирового смятения, не было бы столь велико, если бы проповедь Евангелия не распространилась к тому времени на все народы. Тогда оторван будет от горы камень без помощи рук человеческих и упадет на ноги истукану и станет великою горою и наполнит собой землю. И посреди неба пролетит Ангел с вечным Евангелием, чтобы проповедать его всем народам, прежде чем падет Вавилон и Сын Человеческий пожнет Свою жатву. Два пророка взойдут на небо в облаке перед тем, как царства мира станут царством Христовым. Существенною частью этого пророчества является то, что оно не должно быть понято до самого последнего времени мира. В силу этого, то обстоятельство, что пророчество до сих пор еще не понято, укрепляет веру в него.
Но если последние времена, времена раскрытия вселенской тайны ныне приближаются, как это следует заключить из больших успехов, достигнутых новейшими истолкователями откровений, то мы должны тем с бoльшею смелостью углубиться в них. Если приближается время повсеместного проповедания Евангелия, то к нам и к нашему потомству должны быть отнесены следующие слова пророчеств: «В последние времена мудрые уразумеют, но никто из нечестивых не уразумеет сего» (Дан. XII, 7, 10). «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем» (Апок. I, 3).
Главная ошибка истолкователей Апокалипсиса заключалась в том, что они на основании Откровения пытались предсказывать времена и события, как будто Бог их сделал пророками. Благодаря этому, эти истолкователи подверглись осуждению сами и вместе с тем возбудили недоверие и к пророчеству вообще. Но Божественное предначертание заключалось совсем в ином. Бог дал это откровение так же, как и пророчества Ветхого Завета, не ради того, чтобы удовлетворить любопытство людей, делая их способными предузнавать будущее, но ради того, чтобы исполнением их на деле явлен был миру святой Промысл Его, а не проницательность истолкователей. Ибо наступление событий, предсказанных за несколько столетий, служит убедительным доказательством того, что вселенная управляется Провидением. Ибо как несколько неясных пророчеств относительно первого пришествия Христова послужили для установления христианской религии, ныне почти утраченной, так многие и ясные пророчества о событиях, которые совершатся при втором пришествии Христовом, служат не только предсказанием, но и
