школах отрицание всего ра-
зумного и нужного. В высших школах, кроме специальностей, как техника, медицина, сознательно уже преподается матерьяли-
стическое, т. е. ограниченное, узкое учение, долженствующее
объяснять все и исключать всякое разумное понимание жизни.
Ужасно!
180
3) Человек сознает себя существом, не скажу: вечным и
вездесущим, но вневременным и внепространственным. Он не
может сказать, что он всегда был и будет, ни того, что он жи-
вет везде, во всем, но не может себе представить времени, когда
он не был, ни такого места, в котором бы он не был — хотел
я сказать, но это неверно; скорее можно сказать: ни того, что-
бы он был в одном месте своего тела. Так что человек сознает
себя и вечным и бесконечным существом, и частью какого-то
целого, отделенным от всего остального движущимся веще-
ством. Вся жизнь человека есть не что иное, как переход от
одного сознания: от сознания своей отделенности к сознанию
своей вечности и бесконечности, бестелесности и неподвиж-
ности, или вневременности и внепространственности.
Сначала, младенцем, человек сознает только свое отделенное
существо. Начинается же расширение сознания признанием жиз-
ни в других существах, любовью к ним, продолжается все боль-
шим и большим расширением сознания, все большим и большим
сознанием своего духовного вечного, бесконечного существа и
кончается полным слиянием сознания отдельного существа с со-
знанием вечным, бесконечным, — сознанием духовного суще-
ства. Слияние — это есть смерть.
Для телесного сознания отделенного существа — смерть
страшна, для духовного, божественного — смерть радостна.
4) Истинное религиозное учение должно состоять в том, что-
бы указать людям преимущества сознания вечного, духовного
перед временным и телесным, научить людей пользоваться вре-
менным и телесным для достижения целей духовных. Ах, кабы
уметь и успеть хоть кое-как сделать это!
9 марта 1905. Я. П.
1) Жизнь (в этом мире) есть движение неперестающее, неиз-
бежное (лошадь на колесе). Лошадь — это моя духовная сущность, колесо — это моя отделенность, производящая и материю — коле-
со — и движение. Движение, деятельность неизбежны. Мое дело
только покоряться этому движению, не делать ложных усилий, а
выбирать на колесе наилучшее направление, положение. Усилие
нужно только отрицательное: не отдаваться своим страстям. —
Главное, мне хочется сказать, что я живо почувствовал, что
не нужно делать усилия для произведения какого-нибудь дела: нужно только усилие в выборе того, что в воле Бога. И тогда
181
всегда легко и хорошо. (Было ясно в душе, а вышло не то. Но
je m’entends’.)
2) Жить этой временной, отдельной жизнью по закону веч-
ной, всеобщей.
3) Как опасна жизнь для славы людской! Для себя, для своего
эгоизма можно сделать много дурного, но для славы людской
делается ужасное, такое, которое в сто, тысячу раз хуже всего
того, что может сделать человек из эгоизма.
Нынче 18 марта 1905. Я. П.
1) Тургенев написал хорошую вещь: Гамлет и Дон Кихот и в
конце присоединил Горацио. А я думаю, что два главные харак-
тера это — Дон Кихот и Горацио, и Санхо Панса, и Душечка.
Первые большею частью мущины; вторые большей частью жен-
щины. Сыновья мои все Дон Кихоты, но без самоотвержения, дочери все — Горации с готовностью к самоотвержению.
20 марта 1905. Я. П.
Все нездоровится. Три дня ничего не писал, кроме писем.
Нынче не выходил. Борюсь с славой людской. Письма укоритель-
ные, и не мог преодолеть неприятного чувства. — Записать: 1) В детстве — как взброшенное кверху тело, которое оста-
новилось перед падением вниз. Сначала не видишь падения, по-
том радуешься ему (молодость), потом быстрее — удивляешься, потом еще быстрее — отчаиваешься, и потом признаешь и пони-
маешь, что только и есть это промелькание или бесконечно ма-
лое, или бесконечно большое.
22 марта 1905. Я. П.
Понял и решил, что для хорошей жизни нужны две вещи: 1) руководиться в жизни только (помимо требований тела) во-
лей Бога, независимо от мнения людей. Даже практиковать юрод-
ство (незаметное). И 2) не думая о любви к тебе людей, любить
всех людей и, главное, любить не только на деле, в сношениях, но
в мыслях, в представлении о людях: всегда думать о людях с ува-
жением и любовью, не позволять себе думать не добро. Я сказал:
‘ я понимаю то, что хочу сказать (фр.).
182
«не только, но», а напротив: главное дело — приучить себя ду-
мать всегда с любовью о людях, тогда только будешь и обращать-
ся с ними с любовью.
Все эти дни колебался; думал, можно ли, не заботясь о славе
людской, о их любви к себе, любить их, и нынче понял, что это
Испытываю чувство любви ко всем, ко Всему, и мне особенно
хорошо. Боюсь, что много в этом физического, но все-таки это —
великое благо. Господи, не отнимай у меня этого. Приди и вселися….
30 марта 1905. Я. П.
1) Нужнее всего мне две вещи: победить заботу о мнении
людей и недоброе чувство к ним.
Для первого — пользоваться всяким случаем осуждения, не-
понимания тебя, не огорчаясь и не справляя.
Для второго очень важное: не позволять себе думать недобро
о людях. Нынче был опыт с Левой, и нынче опыт первого: пись-
мо о сочинениях.
2) Ничто так не мешает улучшению людей, как забота об ус-
тройстве общей жизни, об исправлении, улучшении других.
3) Как правы славянофилы, говоря, что русский народ избегает
власти, удаляется от нее. Он готов предоставлять ее, скорее, дурным
людям, чем самому замараться ею. Я думаю, что если это так, то он
прав. Все лучше, чем быть вынужденным употребить насилие. По-
ложение человека под властью тирана гораздо более содействует
нравственной жизни, чем положение избирателя, участника власти.
Это сознание свойственно не только славянам, но всем лю-
дям. Я думаю, что возможность деспотизма основана на этом.
Думаю тоже, что своему участию в правительстве надо припи-
сать безнравственность, индифферентность европейцев и амери-
канцев в конституционных государствах.
4) Я — отделенное от Всего существо. Отделение свое я со-
знаю веществом и движением. Пределы свои я сознаю движу-
щимся веществом. Один предел есть та часть вещества, которую
я сознаю собой, другой — та часть движения, которую я сознаю
собой: ощущение и воспоминание.
3 апреля 1905. Я. П.
1) Все время думаю о том, как бы приучиться жить совер-
шенно независимо от мнения людского (исключая изучение того, 183
что им (людям) нужно, чтобы можно было служить им), незави-
симо даже от желания их любви к себе, а только для Бога, для
исполнения закона своей жизни. Я думаю и чувствую даже, что
можно приучить себя к этому. При такой одинокой, с одним Бо-
гом жизни теряется энергическая побудительная сила славы, одоб-
рения людского, но приобретается великое спокойствие, посто-
янство и твердое сознание верности пути. Надо, надо приучать
себя к этому. Я думаю, что можно приучить и детей.
2) Луки XVII, 7—10. Удивительная притча. Я только на днях
понял все великое значение ее. — Мы все хотим совершать
подвиги, чтобы люди хвалили нас; если и не похвалы, то хо-
тим награды, ценим свою заслугу. Это все — ужасное, зловред-
нейшее заблуждение. Человек не может ничего сделать лучше-
го, как только исполнить то, что должен. Исполнив же все, что
должен, он только не сделал дурного, только не виноват. Он
может быть не виноват, но заслуги никакой не может быть. Заб-
луждение о том, что в делах наших есть заслуга, происходит от
того же, что мы живем для славы людской, а не для Бога. Толь-
ко живи для Бога — и поймешь, что не может быть заслуги.
Это только от злого сравнения себя с другими. Помогай дру-
гим, если можешь, но не сравнивай себя с ними. Сравнивай
себя с тем, что ты должен и мог бы быть. Ты можешь пройти
по мосту, можешь не свалиться с него, но больше того, чтобы
пройти по мосту (который приготовлен для тебя), ты ничего
сделать не можешь. Ты можешь не потонуть, но лететь над
водой не можешь. И если ты прошел и не свалился, то тебе
нечем гордиться. Будь доволен, что есть мост, и ты идешь по
нем. Старайся идти получше. Вот и все. Как важно понять
это! Все нравственное учение в этом.
3) Еще ясно мне стало то, что для Бога, для той истинной
жизни, начало которой я сознаю в себе, не может быть движения
и потому не может быть цели, не может быть близкого и далеко-
го, большего и малого; не может быть хорошего и дурного; но
для жизни нашей, для отделенного существа неизбежно суще-
ствует движение и цель, и близкое и далекое, и худое и доброе, и
человек должен жить в этой иллюзии, как в иллюзии движения
солнца; но знать он должен, что жизнь его не движется, и вся
иллюзия движения — только для его блага.
(Совсем скверно — не то.)
4) Чем больше живу, тем мне яснее становится, что то, что я
называю миром и собою (матерьяльным миром и матерьяльным
184
собою), есть только одна из бесконечно огромного числа возмож-
ностей миров и существ. Для каждого отдельного существа есть
свой, совсем особенный от моего мир. Не мир матерьяльный, объективный, а условия жизни.
5) Назначение человека — благо. И благо, хотя и различное, свойственно ребенку, юноше, мужу, старцу.
6) Благо всегда присуще человеку. Как только и насколько
нарушается матерьяльное, настолько увеличивается духовное.
(Совсем сплю и пишу неладно.)
7) Умственная мужская деятельность за деньги, в особенно-
сти газетная, есть совершенная проституция. И не сравнение, а тож-
дество.
6 апреля 1905. Я. П.
1) Признавать Бога, верить в Него значит признавать нечто не
познаваемое чувствами (но самое реальное). И, удивительное
дело, те, кто не хочет признавать Его, Его духовную реальность, необходимо должны признать не подлежащую чувствам (кото-
рой они приписывают матерьяльность) реальность бессмыслен-
ной бесконечности материи во времени и пространстве.
2) Мы смело отдаемся в руки врачей, хлороформирующих нас
для совершения операции. Как же робеть, когда при смерти со-
вершает над нами эту операцию под хлороформом, совершает
Бог, или природа?
3) Как нужно, нужно отвыкнуть от мысли о награде, похвале, одобрении. За все хорошее, что мы можем сделать, нам не может
быть никакой отплаты. Плата вперед получена нами такая, что с
самым большим усердием не отработаешь ее.
4) У человека два сознания: своего ограниченного, заключен-
ного в пределы «я» и своего неограниченного «я». — Для неогра-
ниченного «я» не может быть страданий (стеснений), не может
не быть постоянное благо (не то страстное благо, которое дает
временное удовлетворение желания, а благо ровное, спокойное, благо сознания себя, сознания блага). И человек может перено-
сить и переносит более или менее, чаще или реже свое сознание
из одного «я» в другое. Человек, живущий одним духовным «я»
(святой), не знает несчастий; человек, живущий одним ограни-
ченным «я», не может не страдать. Все мы живем в середине меж-
ду двумя, все более и более освобождаясь от ограниченного и
приближаясь к неограниченному, духовному.
185
16 апреля 1905. Я. П.
1) О награде. Жить не для людей, а для Бога кажется труд-
но, потому что не видишь награды за добрую жизнь. Так ка-
жется. А это неправда. Бог, который в тебе, награждает, да еще
как (совесть).
2) Главное зло науки: отвлекать от существенных вопросов, обещая какое-то
