занятиях: что начал нового, что кончил? И отсюда я следую за тобою, желая счастливого пути твоему таланту, иди, одна мольба: не упреди» (цит. по : Батюшков. Т. 2. С. 555).
И. Поплавская
(Первое апреля 1814 г.)
(С. 319)
Редакторский цикл под условным названием (Первое апреля 1814 г. ) группи¬рует три стихотворения Жуковского из числа тех, которые опубликованы впер¬вые Н. В. Соловьевым, с сохранением заглавий, в двух первых текстах произволь¬ных, данных им при первой публикации:
[1] (Александре Андреевне Протасовой, описание поездки Жуковского к сво¬ему другу А. А. Плещееву) («По кочкам, колеям…»);
66/
[2] (Письмо Жуковского в стихах и прозе, писанное у Плещеевых к Протасо¬вым) («Я собирался к вам…»);
[3] «Похождения или поход первого апреля. (La bonne aventure)» («Был-жил в свете Букильон…»).
Это объединение предпринято для удобства комментария, поскольку все три стихотворения написаны в непосредственной хронологической близости, и назва¬ние редакторского цикла (Первое апреля 1814 г.) обозначает дату, вокруг кото¬рой группируются их тексты. Н. В. Соловьев, опубликовавший эти стихотворения без фиксации их взаимосвязей, отнес их к 1810—1812 гг. Между тем некоторые реалии текстов заставляют пересмотреть эту датировку. В двух № [2] и № [3] упо¬минается доктор Фор: «Но в лапах у Лефорта…»; «В картузе Форт, краса лю¬дей…». В № [1] фамилия Фора прямо не названа, но фигурирует доктор, играю¬щий с А. А. Плещеевым на биллиарде (известно, что Фор был отличным биллиар-дистом—см. стихотворение «К доктору Фору» в настоящем издании). По мемуа¬рам Раймонда Фора, военного медика Первого кавалерийского корпуса француз¬ской армии, взятого в плен казаками под Тарутином, точно устанавливается дата его прибытия в Орел вместе с генералом Бонами (см. о нем в комментарии к сти¬хотворению (А. А. Протасовой) «Лишь я глаза открыл…») — это 27 февраля 1813 г. (Faure M.-R. Souvenirs du Nord, ou la Guerre; La Russie et les Russes, ou TEsclavage. Р., 1821. Р. 84—88). Даже если допустить, что в течение марта 1813 г. Жуковский и Плещеев познакомились с Фором (знакомство с Бонами документировано пись¬мом Жуковского к А. И. Тургеневу от 9 мая 1813 г.— ПЖТ. С. 99), маловероятно, чтобы за такой короткий срок они успели подружиться настолько, чтобы Фор мог стать своим человеком в доме Плещеева и героем весьма вольной первоапрель¬ской стихотворной шутки Жуковского. Вероятно, близкие дружеские отношения сложились у Жуковского с Фором в течение лета 1813 г., когда последний лечил тяжело заболевшую М. А. Протасову (см. письмо к А. П. Киреевской от июля 1813 г.—РС. 1883. Т. 37. №1. С. 199—201). Несколько позже, 21 июня 1814 г., Жуковский от имени Плещеевых просил А.’И. Тургенева выхлопотать для Фора разрешение остаться в Черни (ПЖТ. С. 121). Фор принимал участие в новогоднем празднестве в Муратове (см. комментарий к стихотворению «Стихи, читанные в Муратове на Новый 1814 год»). Все это позволяет с большой долей вероятности отнести тексты комментируемых стихотворений к 1814 г. Конкретизировать вре¬мя их создания последними числами марта—началом апреля позволяют недву¬смысленные указания на время года в их текстах: «По кочкам, колеям, // Пресле¬дуем суровым // Морозом…» (№ [1]); «Что будто в грязь по стуже // Поеду я до¬мой…» (№ [2]), а № [3] называется «Похождения или поход первого апреля». Сви¬детельство того, что ранней весной 1814 г. Жуковский собирался нанести очеред¬ной визит в Чернь, находим в письме А. Ф. Воейкову от 20 февраля 1814 г.: «Пле¬щеевы были у нас один только раз, а мы у них ни разу, и не думаю, чтобы скоро собрались. Из этого мы исключаюся л» (РА. 1900. Т. 3. № 9. С. 25). Наконец, по¬следним аргументом, позволяющим локализовать три комментируемых текста в хронологических рамках последних чисел марта—первых чисел апреля 1814 г., является прозаическая приписка к № [2]: «Лихорадка моего Плещученьки обма¬
668
нула нас для первого Апреля и не пришла, хотя и обещала» (полный текст см. в постишном комментарии). Таким образом, все три текста оказываются приуроче¬ны к одному месту—они написаны в имении А. А. Плещеева Чернь, одному вре¬мени года—концу марта—началу апреля 1814 г., что и позволило объединить их в редакторский цикл.
[1]
(Александре Андреевне Протасовой, описание поездки Жуковского к своему другу А. А. Плещееву)
(«По кочкам, колеям…») (С. 319)
Автограф (ПД. Р. 1, оп. 9, № 38) — беловой, без заглавия и даты. При жизни не печаталось. Впервые: РБ. 1915. № 1. С. 25.
Печатается по тексту первой публикации, со сверкой по автографу. Д ати р у ется: около 31 марта 1814 г.
30 марта 1814 г., как свидетельствует письмо к А. И. Тургеневу, помеченное этой датой, Жуковский был еще в Муратове. Следующее письмо к А. И. Тургеневу, также написанное из Муратова, датировано 16 апреля 1814 г. (ПЖТ. С. 111—113).
Ст. 3. Морозом, с Дербичовым…—О каком лице идет речь, установить не удалось.
Ст. 14—15. И с доктором долбил II В столовой ушропехом…—Доктор — Раймонд Фор. Шаропех—биллиардный кий; слово — пародия на славянские неологизмы А. С. Шишкова.
(Приписка). А Светлана? Ох, хороша! — Имеется в виду А. А. Протасова, кото¬рую родные и друзья стали называть «Светланой» после публикации баллады Жу¬ковского «Светлана» с посвящением «Ал.(ександре) Ан.(дреевне) Пр.(отасовой)» (ВЕ, 1813. Ч. 67. № 1—2. С. 67—75).
[2]
(Письмо Жуковского в стихах и прозе, писанное у Плещеевых к Протасовым)
(«Я собирался к вам…») (С. 320)
Автограф (ПД. Р. 1, оп. 9, № 83) — беловой. При жизни Жуковского не печаталось. Впервые: РБ. 1915. № 1. С. 25—26.
Печатается по тексту первой публикации, со сверкой по автографу. Датируется: первые числа апреля 1814 г., на основании прозаической при¬писки в конце послания (текст см. в примечании к ст. 76).
Ст. 1—3. Я собирался к вам ~ И с нежным поздравленьем…— Первое апреля — день именин М. А. Протасовой. Кроме того, здесь вероятно предположить, что речь идет и о помолвке А. Ф. Воейкова с А. А. Протасовой, известие о которой Жу¬
669
ковский получил, будучи в Черни у Плещеевых. Воейков вернулся в Муратово из деловой поездки в Петербург 26 марта 1814 г. (см. его приписку в письме Жуков¬ского к А. И. Тургеневу от 16 апреля 1814 г.: «В 24-й день счастия. Лето первое» — ПЖТ. С. 115). В совместном письме Жуковского и Воейкова к А. И. Тургеневу от 30 марта 1814 г. о том, что Воейков сделал предложение, ничего не говорится. Учитывая строгую религиозность Е. А. Протасовой и дипломатичный характер обращения с ней Воейкова, представляется маловероятным, чтобы оп мог про¬сить руки А. А. Протасовой на Страстной неделе (Пасха в 1814 г. приходилась на 29 марта). Н. И. Греч, описывая в своих мемуарах сватовство Воейкова, приуро¬чивает его к апрелю 1814 г. (Греч Н. И. Записки о моей жизни. М.; Л., 1930. С. 638). Может быть, Воейков сделал предложение 31 марта: сохранилось стихо¬творение, записанное им в альбом А. А. Протасовой под этой датой, текст которо¬го косвенно свидетельствует о том, что его намерения были уже известны в семье Протасовых:
В грояу, прогуливаясь с Александрой Андреевной, 31 марта 1814 е.
Гремит! Покойны мы душою —
Твой Бог и я с тобою,
Чего бояться нам? Отец, рази! С надеждой ожидаем, С любовью, верою в тот мир перелетим,
И перед громом мы Твоим Свою молитву окончаем (РА. 1912. Т. 1. № 3. С. 415).
Ст. 14. Без кенег, без тулупа…— «Кенги, калоши, головка с подошвами сверх са¬пог, теплая обувь»—Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М.; СПб., 1881. Т. 2. С. 105.
Ст. 32. Трофимовне сове…—Трофимовна сова—персонаж басни Жуковского «Кот и мышь» (1806).
Ст. 35. Но в лапах у Лефорта…—Ле Форт, доктор Фор.
Ст. 43. Зато уж наша Нина!..—Анна Ивановна, жена А. А. Плещеева.
Ст. 76. Их быстрое стремленье…— За этим последним нерифмованным стихом послания следовала прозаическая приписка, воспроизведенная Н. В. Соловьевым: «Но должно кончить прозой… Анна Ивановна, которая изволила нас с Букильоном обма-нуть жестоким образом (верно уже она тем и похвасталась в своем письме), кричит вдо¬бавок в дверь: печатай письмо.
Будьте здоровы, милые друзья! Дни через три, или четыре я непременно буду у вас! Напишите, куда приезжать, в Муратово или в Орел? Прошу Вас исполнить следующую мою просьбу. Завтра или послезавтра приедет мой староста с рекрутами в Орел. Прика¬жите Васе позаботиться об поставке. Я велел прямо к нему явиться. Второе—узнайте, нет ли писем из Петербурга на мое имя.—Наши здешние дела, слава Богу, идут хорошо. Лихорадка моего Плещученьки обманула нас для первого Апреля и не пришла; хотя и обе¬щала. Целую Ваши ручки». Н. В. Соловьев сделал к этому тексту следующее приме¬
670
чание: «Вася — вероятно, В. А. Азбукин». Это не может быть так, поскольку весной 1814 г. об Азбукине в Муратове ничего не знали: он вернулся к родственникам только после взятия Парижа, в июле-августе 1814 г. (см. примечания к стихотво¬рению «Добрый совет. В альбом В. А. А(збукину)»).
[3]
Похождения или поход первого апреля (La bonne aventure)
(«Был-жил в свете Букильон…») (С. 322)
Автограф (ПД. Р. 1, оп. 9, № 19)—беловой. При жизни Жуковского не печаталось.
Впервые: С 8. Т. 1. С. 532, фрагмент: стихи 1—18, с разночтениями. Впервые полностью: Соловьев. Т. 2. С. 108—111.
Печатается по тексту первой полной публикации, со сверкой по автографу. Датируется: первые числа апреля 1814 г.
Стихотворение представляет собой образец автопародии Жуковского, анало¬гичный пародийной балладе «Елена Ивановна Протасова, или Дружба, нетерпе¬ние и капуста». Не случайно и мотивы французских куплетов, на которые написа¬ны первые строфы «Похождения…» (La bonne aventure—прекрасное приключе¬ние; Oui noire, mais pas si diable—Да, черен, но не так уж дьявольски; Triste rai-son — грустное соображение), использованы также во французских куплетах, при¬надлежащих перу А. А. Плещеева в балладе «Елена Ивановна Протасова, или Дружба, нетерпение и капуста» (см. комментарий).
Ст. 1. Был-жил в свете Букильон…— Букильон Осип Петрович—управляющий имением А. А. Плещеева Большая Чернь. Ему посвящено также долбинское сти-хотворение «De Bouquillon».
Ст. 22. Прошел ли пароксизм, пришел ли пот и сои?..— Вероятно, имеется в ви¬ду состояние здоровья А. А. Плещеева, сильно простудившегося накануне (ср. со ст. 19—25 «А лихорадка с нами ~ И мерзнул, и потел…» в предыдущем стихотво¬рении).
Ст. 41. Но что, Тераль, что нам твой вид вещает!..— По всей вероятности, эта строфа описывает состояние больного Плещеева. Однако этимологию слова или принадлежность фамилии Тераль установить не удалось. Возможно, это ошибоч¬ное прочтение.
Ст. 50—51. «Monsieur Bouquillon!» II «Aimable Жуковский!»…— Перевод: Господин Букильон! // Любезный Жуковский!—фр. Этот куплет написан метром романса «Тоска по милом» (1807, перевод стихотворения Ф. Шиллера «Des Madchens Kla-ge»). А. А. Плещеев положил этот романс Жуковского на музыку.
Ст. 53. Наш лекарь заморский…—Доктор Раймонд Фор.
Ст. 58. И слова еще звучали…— Первый
