зачеркнутое Жуковским:
Мне некому оставить здесь в наследство
Мое прославленное имя
И мой Сабулнстан богатый.
Что быть Ирана Пехлеваном
Нельзя рожденному у тур ков…
Но что мне Кейкавус! Хотел бы
Однако я на этого Зораба
Что он отродье Семен гаме них
Царей: тогда он может — если вправду
Родился сын Ростему от Темнны —
Мне рассказать о матери и сыне,
И отнести, когда не ляжет
Здесь мертвый под моей рукою,
Им весть живую о Рустеме.
Нужно заметить, что в рукописи Жуковский вариативно именовал героя то Ро-стемом, то Рустемом, вероятно, под влиянием Рюккерта, у которого герой назван Rostem.
Ст. 1914. Гудерс пошел к царю. — Текст в беловом автографе (л. 101—102) после этих слов имел продолжение, позднее изъятое Жуковским:
Тем временем вельможи
Так рассуждали: не но-царскн
Державный шах наш посту пил
Так необдуманно обидевши Рустема.
Чего же нам надеяться, когда
Достойнейший меж нами
Так произвольно был обруган?
Рустема в петлю — а Рустем
И он же тропа
Твердейшая опора.
Что ж будет нам, когда Рустема в петлю? И что с Ираном будет без Рустема? Раздавит нас Туран могучий; Погибнет, если Кейкавус Не согласится предложить Рустему мир, пока он не успел В Сабулнстан свой возвратиться.
Так рассуждали меж собою Вельможи. Той порой Гудерс Пришел к разгневанному шаху.
Жуковский исключил эти стихи, зачеркнув их не вертикально, как во всех дру¬гих случаях, а пост рочно.
Ст. 2033. На слово он ругательное скор… — В С 5 вместо «ругательное» напечатано «ручательное». Эта очевидная опечатка, чему свидетельство и автограф, исправлена в посмертных изданиях.
Ст. 2281—2287. О! благородна пламенеет ~ //, задымяся, вдруг погаснет… — Перво-начальный вариант: «О благородно пламенеет // Твоя душа, но // Упавши в воду, шипит// И задымившись угасает…»
Ст. 2553. А справа Синд… — Первоначально в автографе вместо «Синд» было «Зенд».
Ст. 3817—3818. Так раскрывается младая // Распуколька… — Жуковский здесь ис-пользует характерное для русского языка обозначение цветочной почки. Ср.: «Рас-пукалка, цветочная почка (…). Распуклая почка или раснукиш, лопнувшая, расцве-тающая» (Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля. Т. 4. СПб.; М., 1882. С. 72).
А. Янушкевич
ИЗ ЧЕРНОВЫХ И НЕОПУБЛИКОВАННЫХ ТЕКСТОВ
(Из «Потерянного рая» Мильтона)
(«Грехопадение, плод запрещенный…») (С. 293)
Автограф (НБ ТГУ. Библиотека В. А. Жуковского. № 12163) — черновой на¬бросок 19 стихов между строк английского текста в кн.: Le paradis perdu, de Milton. Trad. nouv. par M. de Chateaubriand. Paris, 1836. Т. 1. P. 6, 8 (см.: Описание. С. 231. № 1659).
При жизни Жуковского не печаталось.
Впервые: БЖ. Ч. 2. С. 488. Публикация А. С. Янушкевича. Печатается по тексту первой публикации, со сверкой по автографу. Датируется: приблизительно конец 1836-го — начало 1837 г.
В многочисленных списках произведений, предназначенных для чтения и перевода, Жуковский постоянно, начиная с 1805 г., упоминает поэму известного английского поэта и общественного деятеля Джона Мильтона (1608—1674) «Поте-рянный рай» («Paradise Lost»; 1667). Так, в «Росписи во всякого рода лучших книг и сочинений, из которых большей части должно сделать экстракты» (1805) читаем: «XVIII. Поэзия. (…) Milttons Paradise Lost» (РНБ. Оп. 2. № 46. Л. 1). В рукописи с заглавием: «На что делать примечания в Эшенбурговой теории» поэт фиксирует: «NB. Сравнить Гомера, Виргилия, Мильтона, Тасса, Клопштока» (Резанов. Вып. 2. С. 246). В «Конспекте по истории литературы и критики» (1805—1810) он по различным поводам обращается к поэме Мильтона. Уже в самом начале Жуков¬ский приводит два авторитетных мнения об этом произведении. Первое принад¬лежит Вольтеру, автору «Опыта об эпической поэзии»; второе — соотечественнику Мильтона критику Хью Блеру. Материалы «Конспекта…» позволяют говорить о творческом осмыслении Жуковским поэмы «Потерянный рай». Высказывая свои наблюдения о характере Сатаны, о развязке поэмы, он выступал как самостоятель¬ный и интересный ее критик (подробнее см.: Эстетика и критика. С. 55, 61—62, 68, 73—74, 83).
4*з
Эти ранние следы интереса русского поэта к произведению Мильтона полу¬чают свое продолжение и развитие в 1812—1814 гг., во время его работы над переводом поэмы Клопштока «Мессиада». Чутко уловив генетическую связь поэм Мильтона и Клопштока, Жуковский пытается разобраться в этом на практике. Перевод «Аббадоны» сопровождается обращением к Мильтону. В заметках и спи¬сках этого периода под названием «Что сочинить и перевесть» возникают следую¬щие записи: «Эпическая поэма. Отрывки из Мессиады и Мильтона»; «Перевесть. Из Гесснера. Юнга. Гервея. Мильтона. Клопштока. Клейста» (Резанов. Вып. 2. С. 252—256).
Никаких следов осуществления этого замысла в 1810-е гг. не обнаружено, но об-ращение к образцам эпической поэмы, в том числе и к «Потерянному раю», важно было для Жуковского в его работе над оригинальной исторической поэмой «Вла-димир». Материалы библиотеки поэта позволяет говорить, что осмысление поэмы Мильтона продолжается и позже.
В библиотеке Жуковского (собрание НБ ТГУ) имеются три издания поэмы «По-терянный рай»:
1. Johann Milton’s Verlornes Paradies. Ubersetzt von S. G. Burde. Th. 1—2. Berlin, 1793;
2. The poetical woiks of John Milton. From the text of Dr. Newton. То which ате prefixed the life of the author; a criticizm on his works by Dr. S. Johnson, and a critique on Paradis lost by J. Addison. Vol. 2. London, 1803;
3. Le Paradis perdu, de Milton. Trad. nouv. Par M. de Chateanbriand. Т. 1—2. Paris, 1836. См.: Описание. № 1658—1659, 2704.
Список авторов и произведений рукою Жуковского на нижнем форзаце и ниж¬ней обложке конволюта немецкого издания позволяет говорить, что обращение к переводу Самюэля Готтлиба Бюрде (1753—1831) относится как минимум к на¬чалу 1830-х гг. (об этом подробнее см.: БЖ. Ч. 2. С. 484—485). Но особый инте¬рес представляет обнаруженный автограф Жуковского во французском переводе «Потерянного рая», принадлежащем Франсуа Рене де Шатобриану (1768—1848). Этот перевод, появившийся в конце июня 1836 г., почти сразу же стал известен в России. В конце 1836-го — начале 1837 г. в связи с полемикой, возникшей в английских и французских журналах по поводу этого перевода, Пушкин пишет статью «О Мильтоне и Шатобриановом переводе «Потерянного рая» (подроб¬нее см.: Гиллельсоп М. И. Статья Пушкина «О Мильтоне и Шатобриановом пере¬воде «Потерянного рая» // Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1979. Т. IX. С. 231—241), а в начале 1837 г. разговор об этом переводе и книге Шатобриана «Опыт английской литературы…» («Essai sur la litterature anglaise… Т. 1—2. Paris, 1836) продолжается в кругах, близких Жуковскому. Так, А. И. Тургенев в дневни¬ке от 21 января 1837 г. записывает: «Зашел к Пушкину: о Шатобрнане и о Гёте» (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. М., 1974. Т. 2. С. 175). Вечером этого же дня Тургенев встречался с Жуковским, и вряд ли он не рассказал ему о своем разговоре с Пушкиным.
В библиотеке Жуковского кроме шатобрианова перевода «Потерянного рая» имеется и указанное издание «Опыта английской литературы» (Описание. № 801). Постоянно встречаясь в это время с Пушкиным и Тургеневым, Жуковский не мог не высказать свою точку зрения и свое отношение к переводу Шатобриана.
Наконец, Жуковскому пришлось после гибели Пушкина готовить к печати ру-копись его статьи «О Мильтоне и Шатобриановом переводе «Потерянного рая»» (см.: Цявловский М. А. Статьи о Пушкине. М., 1962. С. 320), а это давало возмож¬ность еще раз вдуматься в размышления Пушкина о характере данного перевода.
Следствием всех этих моментов восприятия перевода Шатобриана и явилась попытка Жуковского дать свой вариант переложения поэмы Мильтона. Обе ча¬сти этого издания из библиотеки Жуковского разрезаны полностью. На нижней обложке второй части черными чернилами сделаны арифметические подсчеты, которые легко расшифровываются. Жуковский подсчитывает количество стихов каждой из 12 песен, первой и второй части и наконец — общее количество стихов всей поэмы: 10510. Сами эти подсчеты симптоматичны: они отражают серьезность замысла поэта. По всей вероятности, еще до того, как в сознании Жуковского офор¬милась идея работы над «Одиссеей», он искал материал из репертуара мирового эпоса для поэтического переложения.
Работа над переводом поэмы отражена на 6-й и 8-й страницах первой части. Французский перевод Шатобриана (на нечетных страницах) и английский текст Мильтона (на четных) даны параллельно (en regard). На с. 6 сначала между стихов подлинника карандашом Жуковский набрасывает перевод первых восьми и начала девятого стиха первой песни.
Затем на нижнем чистом поле этой же страницы он достаточно аккуратно, с не-большими исправлениями переписывает эти стихи и добавляет к ним еще два. Из-за недостатка места перевод переносится на верхнее чистое поле этой же страницы. Появляется еще шесть стихов. Эти 17 стихов и являются переводом 16 стихов пер¬вой строфы «Потерянного рая». Однако работа над переводом продолжается на с. 8, где записано всего два стиха. Первый — между 2-й и 3-й строфой, второй — внизу страницы, и они соответствуют первому стиху третьей строфы и шестому-седьмому стиху второй строфы поэмы Мильтона.
Сам процесс работы Жуковского над переводом — свидетельство того, что он давался ему не просто. Мучительный поиск слова, целых стихов — все это очевид¬но. И все-таки возникает ощущение какой-то поэтической легкости и внутренней законченности фрагмента. Любопытно, что, сделав перевод первой строфы, поэт дополняет его двумя стихами из второй и третьей строф, причем и сама последо-вательность их написания, и характер их отбора предполагал определенную эсте-тическую организацию материала. В переводе 19-ти стихов «Потерянного рая» возникала важная для Жуковского тема особой миссии поэта в познании мира. Со-бытия трагической гибели Пушкина, история работы над драматической поэмой «Камоэнс» актуализировали эту проблему. Подробнее о работе над переводом см.: БЖ. Ч. 2. С. 488—490.
От казавшись от точного подстрочного перевода, Жуковский вместе с тем смело пошел по пути поэтического воссоздания подлинника. И это была полемика не только с переводом Шатобриана, сделанным прозой, но и с устойчивой русской традицией переложения «Потерянного рая» прозой (см.: Левин Ю. Д. Английская поэзия и литература русского сентиментализма. Приложение // От классицизма к романтизму: Из истории международных связей русской литературы. Л., 1970. С. 277—279). Поэт обращается к размеру подлинника, пытаясь передать ритмиче¬ский рисунок «героического стиха» английской эпической поэзии. В целом ему это удается, хотя и в этом отношении он проявляет творческую самостоятельность.
Белый пятистопный ямб с женскими окончаниями сохраняется в большинстве стихов (в 12 из 17). Два отдельно выделенных стиха отличаются в этом отношении, но это можно объяснить или их особым местом во фрагменте, или просто поэтиче¬ской неотделанностью.
Время работы над переводом устанавливается предположительно, так как ни¬каких прямых свидетельств не сохранилось. Конец 1836-го— начало 1837 г. наибо¬лее приемлемый вариант датировки. Последующие события, связанные с гибелью Пушкина и двумя путешествиями Жуковского с наследником, вряд ли способство¬вали продолжению перевода. Атмосфера споров о переводе Шатобриана, пуш¬кинская статья о нем, где говорилось о том, что «подстрочный перевод никогда не может быть верен» (Пушкин. Т. 12. С. 144), стимулировали творческий поиск Жуковского. Необходимо указать еще
